Знаменитый вампиловский «Чулимск» – уже четвертая премьера в театре им. Пушкина в этом сезоне, и минимум две еще появятся в афише до конца мая. Так что работа кипит, сцена занята с раннего утра, монтировщики, осветители, звукорежиссеры отдыха не знают. Игоря Бочкина удалось перехватить для интервью буквально на 10 минут между световой репетицией и одним из первых прогонов.
Игорь Иванович, почему для своего режиссерского дебюта вы выбрали именно «Прошлым летом в Чулимске»?
Я считаю, что это лучшая пьеса о любви, написанная за последние 50 лет. О настоящей любви: со страстью, с готовностью умереть за нее. Мне кажется, все уже истосковались в театре по настоящей любовной драме: и актеры, и зрители.
Но в пьесе Вампилова важна атмосфера времени, в котором она написана, - глухого, советского, провинциального…
Важна правда чувств. Приметы времени – дело десятое. Первые три минуты зрители еще будут рассматривать, какая у женщины прическа на голове, во что мужик обут: в кирзовые сапоги или в ботинки. А потом, если нам удастся прожить всю историю искренно и точно, им будет все равно, кто во что одет. Эта история уже будет про них самих. Пьесе тридцать пять лет, но она будто вчера написана. Знаете, мне было бы обиднее всего, если бы после моего спектакля все только и говорили бы о декорациях, приметах времени, сценических эффектах. Для меня театр – это актер, его способность проникнуться авторским замыслом и донести его до зрителя.
Значит, в своей первой работе вы собираетесь обойтись без постановочных эффектов, без переписывания пьесы?
И в заслугу себе это ставлю, признаться. Я актерам сразу сказал: ни одной буквы, ни одной запятой у Вампилова не изменим. Не вижу смысла. Нам бы до сути добраться, сыграть ее, и зритель будет наш.
Режиссер Бочкин решился умереть в актерах?
Да. И прежде всего в актере Бочкине. Я же буду играть главную роль – Шаманова. Но прежде, чем в актерах умереть, я из них хочу всю душу вынуть. Тяжело. Но никто не обижается. Понимают – иначе нельзя. Да и видят же, что в первую очередь ведь я себя терзаю. Такую пьесу нельзя играть, не выкладываясь по полной.
