Отзывы о "Русское варенье"
«Русское варенье» - как не надо осовременивать классику.
« - Что нужно для России, крепкая рука или национальная идея?
- Инвестиции нужны»
В одном из своих выступлений Иван Вырыпаев размышлял об осовременивании классики. По его словам, многие режиссеры пытаются изменять содержание пьес, добавляя атрибуты современности (компьютеры, телефоны и т.д.), в то время как «модерность» в театре обуславливается прежде всего формой. И речь не только об иммерсивном театре – форма может выражаться в сценографии, в выстраивании новых отношений между героями и зрителями, в экспериментах с «монтажом» спектакля.
Идея поместить персонажей классики в современную реальность сама по себе уже вызывает настороженность. Вспоминается какой-нибудь «Онегин» Кулябина – мол, давайте дадим Евгению скайп и айфон, и это станет современной и актуальной постановкой.
Впрочем, в отличие от Онегина, «Русское варенье» Улицкой делает поползновения в сторону осмысления сегодняшней действительности. Правда, заключаются они в декларировании фраз вроде «Дохлая мышь, до чего страну довели» и «Западнические идеи всегда были опасны для России». Добавим к этому пару очевидных (и вставленных совершенно не к месту) отсылок к Герцену и Чаадаеву – вот мы и охватили весь исторический материал, с которым работает пьеса. А что имеем в сухом остатке?
2002 год. Семья интеллигентов, прямо или косвенно отсылающих к героям Чехова, живет на разваливающейся даче. Причем об их «интеллигентности» мы узнаём только из описания спектакля; по факту она выражается лишь в выпивании водки напротив портрета Чехова и в десятиминутной дискуссии о судьбах родины (цитаты из которой приведены выше). Всё остальное время занимает начиненная ужасными диалогами бытовуха. Буквально весь первый акт – разговоры в духе «За прошлый месяц я потратила 2000$, это много, надо экономить». Конечно, все эти детали должны показать зрителю недееспособность наших интеллигентов в условиях капитализма, и первые несколько минут так и происходит – при условии, что подобное действие длится весь первый акт.
И почему это так плохо?
Немного отстранимся от воплощения замысла и посмотрим на идею. На мой взгляд, мертворожденной была сама мысль поместить героев конца 19 столетия в 2002 год. При безусловной актуальности вопросов той повестки (путь России, национальный характер) форма общественной дискуссии и проблемы существенно изменились. Показывать в финале победу капитализма над нашими персонажами – всё равно, что показать недееспособность помещика александровской эпохи, поместив его в СССР.
Как же тогда интерпретировать классику в театре?
Нужно менять не «что», а «как». Отличный тому пример – «Три Сестры» Рыжакова в ЦиМе. Не играясь с содержанием произведения, без всяких «помещений в наше время», режиссер показал актуальность сделанных Чеховым наблюдений. Современной стала и сценография (сцена вокруг зрительской трибуны, расширение пространства действия или вообще отсутствие пространства как такового); визуальный юмор (в одежде, мизансценах, внешности героев и их поведении) заострил авторскую иронию и пошлость персонажей.
С «Русским вареньем» ситуация, увы, противоположная. Капитализм победил интеллигенцию. Спектакль победила пошлость.
Впечатления неоднозначные.
С одной стороны, тем, кто, как и я, не любит Чехова, ходить, пожалуй, не стоит - спектакль идет неторопливо, ничего, по сути, не происходит до самого последнего действия, много разговоров - переливание из пустого в порожнее и, собственно, всё.
А с другой - такие прекрасные актеры, что хочется на них просто смотреть и наслаждаться. "Звёздная" Татьяна Васильева, очаровательнейший Владимир Шульга, забавная Ольга Гусилетова - в основном, она спасала зрителей от накрывающего ощущения унылости и безнадёги.
Вообще все персонажи получились очень характерные, выпуклые, узнаваемые. Великолепно сыграла Джульетта Геринг - така противная у нее получилась православная бездельница, нервная и любящая рассказать, как всё плохо в этой стране. И писательница пустых романов, и бизнесмен, и родственница, добровольно взявшая на себя роль обслуги, и зять-"непризнанный гений". Все, все были прекрасны!
Одно не понятно - почему так все это и длилось из года в год и никто не взял и не "построил" эту кучу нахлебников и бездельников, не заставил их вносить свою лепту в жизнь семьи. В конце концов с ними и обошлись как с не имеющий права голоса массой - сгребли и убрали, чтоб не мешали.
Но это уже претензия не к спектаклю, и даже, может быть, не к пьесе - к жизни...
Честно признаюсь, что шла на спектакль "Русское варенье" в "Школу современной пьесы" (http://neglinka29.ru/) с неприятным предчувствием. И оно меня не обмануло, иначе бы Людмила Улицкая, автор пьесы, не была бы сама собой.
AFTER CHEKHOV
Но начну с хорошего. Безусловно, прекрасный актерский состав и блистательная игра. Да, замечательные декорации, реалистично передающие общую запущенность и обветшалость дома. И даже был 3D-эффект: запах дымка от самовара и строительная пыль после сноса дома.
Действие происходит в Подмосковье в далеком уже 2002 году. Более того, из первоисточника мы знаем точную дату-2 мая 2002 года, чистый четверг. В это время обычно цветут сады. Но мы-то знаем, что вишневого сада нет, он давно вырублен. Главная героиня, Наталья Ивановна, в исполнении блистательной Татьяны Васильевой-это, конечно, же Раневская. У нее три дочери ("Три сестры"). Есть еще старший сын Ростислав Лепехин, предприимчивый новый русский, совсем как чеховский Лопахин. В доме живут несколько человек, но похоже их не очень-то расстраивает печальное состояние дома. Пропадает электричество, протекает крыша, забивается канализация, отваливается дверца у шкафчика, но обитатели дома не делают из этого трагедию и продолжают жить как жили. Вся их обеспокоенность текущим состоянием дел выражается словами "надо бы послать за человеком", т.е. своими руками они ничего не умеют делать. Из всех домочадцев работает и зарабатывает одна лишь Наталья Ивановна. Ее работа заключается в переводе книг на иностранные языки. Но после фразы главной героини "я всегда преподавала, я еще язык не успевала выучить, а уже преподавала" становится ясно насколько "хорошо" она владеет иностранными языками. Старшая дочь Натальи Ивановны Варвара с головой ушла в религию, она обожает старорежимные времена и в знак протеста не хочет работать на это государство. Средняя дочь Елена просто не хочет работать, как тот кот, у которого лапки. Младшая дочь Елизавета, возможно, не такой уж пропащий элемент. Она учится в институте, она не лишена самоиронии и даже зарабатывает какие-то деньги сексом по телефону. Есть еще дядя, брат главной героини, старый ловелас и выпивоха, и Мария Яковлевна, сестра покойного мужа Натальи Ивановны. Именно Мария Яковлевна пытается соблюсти иллюзию порядка в доме, занимается закупкой продуктов, готовит завтраки-обеды на все семейство. Она и инициирует варку варенья во втором акте с целью продажи и вовлекает в этот процесс всех домочадцев. Но для того, чтобы сварить это варенье, надо купить эту самую вишню, т.к. своей вишни нет, сад ведь вырубили. Короче, коммерсанты из них те еще. Единственный человек из этого семейства, который вписался в рынок, это смекалистый старший сын Ростислав. Он мирится с чудачествами своих родных, хоть и называет их малахольными, но регулярно помогает им деньгами. Ему под стать его жена, сочиняющая дамские романы, которые расходятся, как горячие пирожки.
В общем, это могла быть история о непрактичных людях с изрядной долей лени. Таких людей можно встретить в любой стране, но названа эта пьеса "Русским вареньем" и вишенкой, так сказать, на торте оказалась мышка, сварившаяся в варенье.
Мой вердикт-смотреть надо, а выводы пусть каждый делает самостоятельно.
Выражаю благодарность за приглашение сообществу @moskva_lublu
Читайте про другие
события
Статьи по теме
Другие спектакли / драма
Как Фауст ослеп
Спектакль «Как Фауст ослеп» – это погружение в поэтический мир образов Иоганна Вольфганга фон Гёте и слога Бориса Пастернака (автор перевода), изысканное музыкальное и пластическое оформление, завораживающая сценография и яркая актерская игра.
Плутни Скапена
Новая комедия Мольера в репертуаре «Сатирикона» внешне расположилась в той же сценографии, что и «Лекарь поневоле", но этот спектакль радикально другой.