Спектакль Палачи

Се­год­ня по­нятие «смерт­ная казнь» ка­жет­ся чем-то из да­леко­го прош­ло­го. Но в Рос­сии ее от­ме­нили толь­ко 1996 го­ду, а в Анг­лии — в 1964-ом. Пь­еса Мар­ти­на Мак­До­наха «Па­лачи» зак­ру­чива­ет­ся вок­руг имен­но это­го со­бытия: быв­ший па­лач, ос­тавшись без ра­боты, отк­ры­ва­ет паб на ок­ра­ине го­рода, пы­та­ет­ся ужить­ся с же­ной и до­черью-под­рост­ком, пь­ет пи­во с пос­то­ян­ны­ми кли­ен­та­ми, об­ща­ет­ся гру­бо и свы­сока — ведь па­лачи быв­ши­ми не бы­ва­ют, а про­фес­сия по­чет­ная. 

Предс­та­вить, что ис­то­рия из анг­лий­ско­го па­ба 60-х без су­щест­вен­ных из­ме­нений мо­жет про­изой­ти в под­москов­ном ка­баке ну­левых — слож­но.
Тем не ме­нее адап­та­ция Ки­рил­ла Се­реб­ренни­кова, сде­лан­ная для Го­голь-цент­ра, убеж­да­ет нас в об­ратном — у па­лачей по­яви­лись русс­кие име­на, а кри­миналь­ная си­ту­ация вок­руг по­яв­ле­ния в пив­ной за­гадоч­но­го нез­на­ком­ца об­росла уз­на­ва­емы­ми под­робнос­тя­ми. 

Мар­тин Мак­До­нах, из­вест­ный ми­ру по филь­мам «За­лечь на дно в Брюг­ге», «Семь пси­хопа­тов», «Три бил­борда на гра­нице Эб­бинга, Мис­су­ри», стал од­ним из са­мых по­пуляр­ных за­пад­ных ав­то­ров в рос­сий­ском те­ат­ре. Он де­ла­ет все, что мы лю­бим: пос­ле­дова­тель­но расс­ка­зыва­ет ис­то­рию, пи­шет блис­та­тель­ные ди­ало­ги, дер­жит инт­ри­гу, соз­да­ет па­радок­саль­ные си­ту­ации и в ито­ге вы­вора­чива­ет ге­ро­ев на­из­нанку. Он соз­да­ет та­кие обс­то­ятель­ства, с ко­торы­ми каж­дый мо­жет се­бя со­от­нести и серь­ез­но за­думать­ся: «А что бы на их мес­те де­лал я?». 

В ре­зуль­та­те ис­то­рия про па­лача-бар­ме­на и его ок­ру­жение при­водит к раз­го­вору о цен­ности жиз­ни, не­лепос­ти смер­ти, пра­восу­дии, об­щест­ве, сво­боде.