Спектакль Дядя Ваня

Нам хотелось сделать из «Дяди Вани» цветного Чехова, как на картограммах Астрова: светло- и темно-зеленая краска, красная сетка, голубая краска. Цвет означает жизнь, страсть, буйство чувств, как в Африке, карта которой висит в кабинете Войницкого. Уходят чувства, уходит и цвет. Жизнь становится опять черно-белой, как в четвертом акте. И еще для нас было важно, что «когда нет настоящей жизни, то живут миражами», где реальность подменяется мечтами и видениями. Чехов не образчик реализма, как сказал Джорджо Стрелер, а провокация... «Как будто я с земли попал на какую-то чужую планету» – это слова Серебрякова о персонажах «сцен из деревенской жизни». Они для него как космонавты, инопланетяне. В конце спектакля звучит Рахманинов, написавший на чеховские слова «мы отдохнем…» музыку. Ничего оптимистического… Неба в алмазах, я думаю, мы не увидим.