Отзывы о "Записные книжки"

ак много я ожидала от спектакля "Записные книжки" по А.П. Чехову, а на деле вышло так легко, что даже пусто. По отдельности все хорошо: и пространство и музыка и актёры и мысли Антона Павловича, а вот спектакля, на мой взгляд, не получилось. При всей любви к СТИ ушли в антракте

Любопытно было посмотреть на театральную постановку, имеющую в основе своей записные книжки Чехова, сырой необработанный материал, который есть, наверное, у каждого писателя, обрывки фраз, сценки, наблюдения, все то, из чего потом он черпает что-то для литературного произведения любой формы. Московский драматический театр под руководством Сергея Женовача "Студия театрального искусства" взялся за эту нелегкую задачу впервые.

Режиссер спектакля и руководитель театра Сергей Женовач: "Это мысли без начала и конца, они как будто растворяются в воздухе, они как будто ищут свой дом, пристанище, это мысли в поисках своего произведения. Наш спектакль — это попытка объясниться в любви тому, что для Антона Павловича было святая святых, что он никому не показывал"

Сценография интересная, вся сцена - это длинный стол, заполняющий все пространство, и уже перед началом действия около двадцати актеров сидят за столом и бесшумно общаются, выпивают и закусывают, ну а с началом спектакля появляется звук, и записные книжки оживают. Застолье трансформируется, то это чествование успешного актера, то свадьба, а то и похороны. Много водки, вина, и в очередном очень пьяном застолье подвыпившими или напившимися людьми озвучиваются заметки-наблюдения Чехова. Актеры не сидят статично за накрытым столом, персонажи уходят танцевать или пройтись, поэтому сценки разыгрываются в разном составе, то вдвоем-втроем, то всей труппой. Вот такое вот непрерывное застолье, Чехов, доведенный до абсурда, философия, пьяные реплики, анекдоты, шутки и пронзительная русская тоска.

Радует свежесть и молодость талантливых актеров, еще недавно игравших на сцене учебного театра ГИТИС, а теперь составляющих основную труппу театра. Ярко, проникновенно, искренне. Зрителю не дают заскучать и в фойе, где играет живой оркестр, а в антракте те же актеры неутомимо танцуют и веселятся.

Еще в первом действии из однородной на первый взгляд массы персонажей начинают выделяться Молодой Литератор (Андрей Шибаршин), и зритель слышит из его уст не только фразы из записных книжек, но и реплики Кости Треплева, хотя, возможно, Антон Павлович и их записывал в свои наброски - и Артист Тигров (Даниил Обухов). Артист большей частью фиглярствует и острит, Литератор же, напротив, искренне и страстно говорит о будущем России и роли интеллигенции. Хорош образ и Путешествующего (Григорий Служитель), который на протяжении первого действия ходит по залу к сцене в дорожном плаще и с чемоданом, расширяя тем самым сценическое пространство.

Женские образы красивы и пустоваты, мужчины интереснее, и хотелось бы сказать, что чеховские фразы отдают женофобским душком, но это не совсем так, скорее, в целом мизантропическим и грустно-безнадежным, хотя в конце спектакля вроде бы и даруется надежда на возможность счастья хотя бы для тех, у кого жизнь впереди: "чувство молодости, здоровья, силы, - ему было только 22 года, - и невыразимо сладкое ожидание счастья, неведомого, таинственного счастья овладевали им мало-помалу, и жизнь казалась ему восхитительной, чудесной и полной высокого смысла."

Вроде бы все повествование сосредоточено вокруг разбитного застолья, но актеры так фонтанируют мыслями и житейскими замечаниями, что спектакль получился чуть ли не мозговой атакой.
Чехов суховат в наблюдениях, но глубок. И полон хандры...
Актеры так любезно и натурально зазывали в антракте угоститься мороженым, что этот сценический ход Женовача запечатлелся в памяти как дополнение к спектаклю.