Отзывы о "Ревизор"

Кошмарный «Ревизор» театра на Малой Бронной
Спектакль «Ревизор». Режиссёр-постановщик Сергей Голомазов и режиссёр Егор Арсенов почему-то решили, что в «Ревизоре» Гоголя уместна демонстрация наркотиков.
Есть сцена, когда Хлестакову (Даниил Страхов) провинциальное, проворовавшееся руководство несет взятки. Представитель купечества преподносит характерный сверток с белым порошком. Хлестаков и «купец» называют его «сахарок», вскрывают пакет, нюхают, натирают зубы, и впадают в эйфорию. Демонстрация наркотиков была бы оправдана, если бы спектакль был про наркоманов…. Даже при самом «современном художественном прочтении» гоголевская комедия не о наркоте. Нет необходимости демонстрировать. На спектакле присутствовало много студентов и пенсионеров. Таким образом, режиссеры умышленно ввели зрителей (особенно молодежь) в заблуждение. Сомневаюсь, что молодые люди знакомы с оригиналом.

Помимо наркоты в «Ревизоре» Голомазова в театре на Малой Бронной море «клубнички». Вначале спектакля дочка городничего (Таисия Ручковская) активно демонстрирует залу гениталии. Задирает ноги выше головы в обтягивающих и чисто символических шортиках. В конце Хлестаков (Страхов) занимается сексом с дочерью и женой городничего (Лариса Парамонова). Грустно и противно. До чего же «творческая интеллигенция» готова дойти для привлечения в театр зрителей. Не Гоголь, а «секс, наркотики, рок-н-ролл». Вышла из театра с ощущением, что в горло, насильно влили нечистоты. Это безобразие следует убрать с московских театральных подмостков.
Или хотя бы «подчистить» наркоту с «клубничкой» ибо необходимости в ее демонстрации нет. Ради великого писателя, размещали бы на афише «по мотивам». Ибо Гоголя в постановке 0, 0.
Еще хочется отметить крайне неудачное музыкальное сопровождение спектакля (Музыкальный руководитель: Аида Хорошева). Заунывная музыка, железный скрежет, как будто за сценой медленно пытали кошку.
Костюмы оставляют желать лучшего. На них, видимо, сэкономили. Пол спектакля Хлестаков, дочь и жена городничего разгуливают в купальниках. И это Гоголь?
Речь актеров невнятная (особенно Добчинский и Бобчинский). Половина слов было непонятно.
Единственно, кто более-менее играл достойно - Леонид Каневский. Мастер. Однако, обидно, что участвует в подобной низкопробной халтуре и непотребстве.
Не советую! Поберегите нервы, время и деньги!

Ходить в театр стало интереснее, скажу я вам. Лет сорок хожу, и, уж вы мне поверьте, знаю, о чем говорю. Только сейчас - в современном театре - у меня появилось ощущение, что тебя за кого-то другого принимают, более значимого, более веского и нужного. Это очень живо чувствуешь, это добавляет эмоций! Вот, в кино - там целлулоидные люди пытаются тебя растормошить, а в театре – живые! На подступах к сцене: в гардеробе или буфете театральном – еще не так, чтобы очень что-то изменилось, а вот со сцены прямо уже волной бьет желание тебе понравиться и тебя удивить. Сидишь ты в зале ревизором этаким, инкогнито из ниоткуда, смотришь и удивляешься. Особенный эффект наблюдается, когда действо сценическое зеркальное свойство имеет, ну, то есть когда, если не про тебя конкретно, то ПРО НАС играют. Вот, Ревизор Гоголя – как раз такой пример. Уж сколько воды времени утекло (скоро 200 лет будет), а нет в России больше комедии ПРО НАС! Не стареют слова Николая Васильевича, а новых, на смену, никто придумать не может - слабо пока. А вы знаете, как тяжело одно и то же повторять, будь оно хоть трижды гениальное?! Это только для учения повторение – мать, а для профессии режиссера театрального – мачеха злая. В том, что Сергей Голомазов – профессионал, у меня не было никаких сомнений и до его прихода в Театр на Малой Бронной. Но то, что уважаемый режиссер создал на его сцене с Ревизором - это уже на грани искусств: театра и цирка! Да, пожалуй, что к цирку ближе будет! Если бы НЕ темный задник сцены (не люблю я черные задники), если бы – ДА! - живой оркестр в одну из лож посадить – ну, чистый цирк получится со всеми атрибутами: оригинальным жанром, эквилибристикой под куполом на лонже, акробатикой, художественной и спортивной гимнастикой, клоунадой. Вместо иллюзиониста ярко выступила художник-постановшик спектакля Вера Никольская: у нее лодки на сцене посуху плывут, мостки на подмостках стоят, к ним, кому лодок не досталось, Петры Ивановичи Бобчинский да Добчинский, на ходулях ходят. Зверей дрессированных только нет, хотя сцена получения Хлестаковым денег от местных чиновников похожа на укрощение мелких хищников под музыку: кто танцует, кто пляшет, кто сказки рассказывает – и все скачут презабавно.

А вот чего уж точно не было, так это – страха. Да кто это выдумал, что он туда был заложен изначально? Кто первый сказал, что постановка эта про российский страх 30-х годов прошлого века? Кто-то черканул, не разобравшись, и вот уже все повторяют: 30-е годы, страх, НКВД – бросьте! Ну, ходят люди в галифе и во френчах, так и раньше ходили, и сейчас встречаются. А больше никаких точных намеков и отсылок к страшному времени нет. Может, самый финал чуть-чуть пугает, когда на подкашивающихся ногах Городничий идет в угол сцены, к столу, на котором чай в стакане с подстаканником парит в свете настольной лампы. Садится Городничий и ждет, кто из этого стаканчика отхлебнет. Ждет, да не дождется – спектакль кончится. А до этого страха нет никакого, так - адреналин поигрывает вначале: вроде обычное дело, а вдруг что не сложится. А как узнал Городничий, что молодой ревизор маленький да тоненький, так и успокоился, и пошел обычную схему отрабатывать: молодой-то лучше старого - и чиновнички его за ним. На этом и купились.

И актеры страха не играют, а играют, в основном, маленьких забавных и смешных людишек, и играют, на мой взгляд, почти все немножечко чересчур. Хотя, может быть, это издержки премьеры – был всего лишь четвертый показ. У Голомазова на Бронной труппа молодая, непривычно как-то видеть среди гоголевских чиновников столько молодых лиц. В составе нашего спектакля только три роли были сыграны зрелыми актерами, которые и играли более сдержанно и весомо. Виктор Лакирев сыграл почтмейстера, Геннадий Сайфулин – Ляпкина-Тяпкина, а Леонид Каневский – Городничего. Для двух последних Ревизор – это возвращение в родной театр после долгого перерыва и разлуки. Рад очень за обоих, пусть им будет хорошо здесь, и долго хорошо нам на радость. Самым сильным впечатлением первых полутора часов спектакля (столько длится первое отделение, впрочем, столько же и второе – учтите, об этом почему-то нигде не упоминается) – было слушать голос Леонида Каневского, прекрасный наполненный мужской бархатистый низкий голос (он им еще и поет!). Я уже давно такого удовольствия не получал просто от красоты звучания сценической речи, и это при том, что в линии игры этого замечательного актера не было ни излишней внешней броскости, ни пафоса обличительности или укоризны последнего монолога – «над чем смеетесь, над собой смеетесь!». У актера Даниила Страхова задача была значительно сложнее. Ему нужно было обязательно показывать диапазон, чтобы оправдать никчемность своего персонажа при всей своей актерской броскости и непохожести на гоголевского Хлестакова: мелкого хлипкого хвастунишки. Пока это, на мой взгляд, не очень получается, так как актер больше старается справиться с ролью внешними средствами: варьируя силу голоса от фальшивого детского фальцета, до гулкого грохота стального баритона. А мои уши, например, плохо выносят речь Страхова на высоких тонах. Хотя, безусловно, все в руках талантливого актера, да и внутри у него это есть, посмотрите на фотографию выхода на аплодисменты из предыдущего поста: ну, какой это ревизор - мальчишка в коротких штанишках!

А вот кто уже сейчас мог бы, кажется, справиться с ролью Хлестакова, так это актер, играющий его слугу Осипа. Не знаю как у Дмитрия Сердюка с отжиманиями и подтягиванием на турнике, но с перевоплощением - всё в порядке! Тщедушный служка, гоняющийся с голодухи за тараканами, и разговорчивый, пока барин спит в трактирном нумере, свершает чудо Святого Йоргена в доме Гордничего, завораживая присутствующих (включая зрительный зал) туманом слов и пылью в глаза.

Еще из молодого состава запомнились исполнители ролей Бобчинского и Добчинского, появление которых вызывало в зале постоянное веселое оживление.
Женские роли решены очень экстравагантно, на современный лад: есть на что приятно посмотреть, кому-то даже полюбоваться. По мне же, сцена охмурения дам и беготни Хлестакова за двумя зайчихами решена излишне прямолинейно и грубовато.

Что мне еще действительно понравилось в спектакле – это музыкальное сопровождение! Очень оригинальное и подходящее всему происходящему на сцене. Интересно было бы узнать, что вошло в саундтрек спектакля.

В заключение вот что скажу. Я очень люблю театр, я хочу, чтобы в него ходили. Ревизор на Малой Бронной – пример спектакля комильфо: глазу весело, уху приятно, душе спокойно. Было много молодежи, ей нравилось, то и дело раздававшийся шепот: "прикольно!" - доказывал это. Точно как в цирке с ребенком! Смотришь на его раскрытый рот, радость и восторг на лице, вспоминаешь, что и сам когда-то так сидел и удивлялся, а теперь тебя эти блестки и трюки не очень, почему-то, трогают. Вырос. Спросишь маленького: - ну что, понравилось, да? Вот и хорошо, еще потом пойдем!