Спектакль Старосветские помещики
Радость и трепет ежедневного обожания друг друга нежно играют Полина Медведева и Александр Семчев.
Гоголевскую повесть в МХТ им. Чехова прочли как повесть о великой любви, невыразимо печальную оттого, что влюбленные жили долго и счастливо, но умерли не в один день. Радость и трепет ежедневного обожания друг друга нежно играют Полина Медведева (Пульхерия Ивановна) и Александр Семчев (Афанасий Иванович).
В начале спектакля девушки, прислуживающие в доме Афанасия Ивановича и Пульхерии Ивановны, оборотясь к зрителю, хлопнут о пол пару-другую тарелок. На счастье!
Гоголь в «Старосветских помещиках» как раз и вознамерился рассказать о самой счастливой семье на белом свете. Добродушный толстяк и заботливая хозяйка деликатно пробуют уместиться на одном стуле, заботливо потчуют друг друга грибочками и наливочками и счастливы одним лишь присутствием друг друга.
Если Гоголь рассказал о том, как Афанасий Иванович выходил в сени и, стряхнувши платком, говорил: «Киш, киш! Пошли, гуси, с крыльца!», то по сцене немедленно, вытягивая шеи и гортанно гогоча, продефилируют «гуси».
Если смерть, приходившая за Пульхерией Ивановной, приняла у Гоголя вид кошки, то одна милая девушка тут же обернется довольно сексуальной кошечкой перед своим возлюбленным.
Живые и абсолютно счастливые старики на правах постояльцев обитают в шатком мире, где на самом деле правит Смерть, которая еще покажет свое лицо.
Взаимоотношения стариков хочется назвать настоящей, пусть и чудной любовью, а жизнь Афанасия Ивановича без почившей Пульхерии Ивановны – кромешным небытием.
Отзывы о «Старосветские помещики»
Читайте про другие
события
Актеры «Старосветские помещики»
Смотреть всех актёровДругие спектакли / драма
Как Фауст ослеп
Спектакль «Как Фауст ослеп» – это погружение в поэтический мир образов Иоганна Вольфганга фон Гёте и слога Бориса Пастернака (автор перевода), изысканное музыкальное и пластическое оформление, завораживающая сценография и яркая актерская игра.
Плутни Скапена
Новая комедия Мольера в репертуаре «Сатирикона» внешне расположилась в той же сценографии, что и «Лекарь поневоле", но этот спектакль радикально другой.