Империя волков
Экранизация романа Жана-Кристофа Гранже с главным мужчиной французского кино Жаном Рено.
Капитану парижской полиции Полю Нерто (Киврен) поручено расследование серии убийств, совершенных в Турецком квартале. Несмотря на то, что Нерто молод и задорен, «фараон» не решается в одиночку податься в логово сомнительных иммигрантов и зовет на помощь давно отошедшего от дел коллегу Жана-Луиса Шиффера (Рено) - мужчину брутального, неуравновешенного, с дурной репутацией, грандиозным опытом и нужными знакомствами. Нехотя Шиффер ввязывается в расследование и выясняет, что все убитые были до жути друг на друга похожи… Тем временем в фешенебельном районе Парижа страдает благополучная барышня Анна Хеймс (Жовер), являющая собой классическую иллюстрацию «женщины на грани нервного срыва»: у нее прогрессирует паранойя, учащаются провалы в памяти, и даже личный психоаналитик не в состоянии вправить ей мозги…
Две, казалось бы, не связанные друг с другом сюжетные линии пересекутся в финале, и, признаться, лучше бы они этого не делали: внятные и по-своему захватывающие истории сливаются в одну сумбурную и лишают фильм его амбивалентного очарования.
«Империя волков» начинается как шедевр. По-европейски терпкий вкус холодного отчаяния, нескончаемый, гнетущий дождь, стерильные интерьеры… Дебютировавший легкомысленной «колотушкой» «Поцелуй дракона», Крис Наон на сей раз делает интригующую заявку на дикую смесь киберпанка и нуара. Клипмейкерское прошлое режиссера сквозит в каждом кадре. Он заботливо елозит камерой по лицам героев, которые смывает бесконечный дождь. Но визуальная безупречность – единственное, в чем фильм держит марку от начала до конца. Одна из лучших сюжетных тем об одержимом маньяке-эстете в финале растворяется в пучине малозанимательных перипетий – ее раскрывают лишь по касательной, вскользь. Фильм – череда мыльных пузырей, старательно выдуваемых режиссером: его сюжетные линии лопаются, даже не долетев до земли. Такие ценные киножанры, как психологическая драма и конспирологический детектив, в руках режиссера-жонглера меняются с калейдоскопической частотой, и от такой чехарды голова идет кругом. И только Жан Рено, пожеванный, с потухшим взглядом, кажется единственным статичным и потому величественным персонажем во всей этой суетливой истории.
