Фландрия

На прошлом Каннском фестивале «Фландрия» получила Гран При – второй по важности приз после Золотой пальмовой ветви. Ни у прессы, ни у зрителей этот фильм не числился в фаворитах, но для режиссера «Фландрии» Бруно Дюмона награждение сюрпризом не стало. К фестивальной славе ему не привыкать: в 1999 году аналогичной награды удостоилась его лента «Человечность», а позапрошлогодние «29 пальм» прослыли «интеллектуальным» хитом. И если в «Человечности», несмотря на все жестокие детали, автора интересовали гуманистические устремления героев, расследующих зверское убийство 11-летней девочки, то «Фландрию» можно назвать скорее «Нечеловечностью». Тема абсурдности войны, ее неэстетичность муссируется в кинематографе с самого его зарождения различными режиссерами – от Гриффита до Спилберга. И гражданские, и отечественные, и холодные, и звездные, и мировые – кажется, уже не осталось не экранизированных военных конфликтов. Но Дюмона не интересует место и время, его камера направлена внутрь человеческой личности, ее распада на войне. Зритель не понимает, кто, с кем и почему воюет, но отчетливо видит, как в процессе люди тупеют, звереют и превращаются в животных. Но, несмотря на весь пессимизм повествования, в финале все же проскальзывает тема очищения, и кто знает, может в следующей картине Бруно Дюмон покажет и светлую сторону человеческого бытия.

 

Андрей Гаврилов