Олеся Судзиловская: Наша вся

 

Известная актриса, спортсменка и просто красавица Олеся Судзиловская полна сюрпризов. Во-первых, сама она вовсе не считает себя красивой. А, во-вторых, если опустить тот факт, что встречи со звездой пришлось ждать больше месяца, лишена звездности, зато наделена чувством юмора и здоровой самоиронией. Недавно у Олеси состоялось сразу две премьеры: театральная – в «Русском джокере» на сцене Театра на Малой Бронной сыграла Аногру, кинематографическая – в фильме «В ожидании чуда» начинающего режиссера Евгения Бедарева. Впрочем, обсуждать с красивой девушкой вопросы профессии – занятие неблагодарное. Тем более, что и самой Олесе гораздо интересней говорить о мужчинах, свободе и сексуальности.

Я – отлично, а вот Трушкину, действительно, непросто. У меня к Леониду Григорьевичу особое отношение… Я давно хотела с ним работать. Собиралась сниматься у него в картине, над которой, в конечно итоге, нам обоим так и не удалось потрудиться. Однако он успел меня попробовать и за пятнадцать минут вытащил все, что я умела: восемь вариантов плача, 38 вариантов смеха, все штампы!

Я была избалована работой с великолепными педагогами в театральном институте: роли разбирались до мельчайших подробностей. Естественно, позже режиссеры, которые не работают с актерами, вызывали настороженность, часто приходилось все придумывать самой. И тут появился режиссер-учитель: я увидела мужчину, творца, лидера. Поэтому, когда Трушкин предложил роль в «Русском джокере», ни секунды не сомневалась.

Однажды во время репетиции я не знала что делать, стояла на сцене, опустив руки. Леонид Григорьевич спросил: «Олеся, что с вами?» Я ответила: «Не знаю, что играть – я в «проруби»!» На что он ответил: «Так, кто еще в проруби?» И сделал так, что к премьере ни у одного из нас не осталось ни одного вопроса, ни одной «проруби» – Трушкин настоящий актерский режиссер. Вы не представляете, с каким удовольствием мы все работаем! Я влюбилась в каждого из моих партнеров.

 

Я никогда не играла ничего подобного. Была жуткая внутренняя борьба, вылезли страхи: как ни парадоксально, я боялась ощущать себя красивой. Что вы, я страшная, безобидная, не бойтесь, мужа не уведу (смеется). А Ангора должна быть красивой и должна это осознавать! Ребята шутили: «Ну, все, роль на сопротивление!» Так что Трушкин делал из меня женщину, красивую женщину. Кто-то начнет иронизировать: «Да, это, конечно, очень сложно сделать…», но мне было, действительно, сложно.

 

Очень.

 

Леонид Григорьевич сказал интересную фразу: «Все победы – это вы, а все то, за что вас будут ругать – это я». Кому-то он кажется сложным человеком, но не возможно, чтобы тебя все любили. Он честный, и дружит только с теми, с кем ему нравится дружить.

А еще, знаете, я чувствую, как реагирует зал: как он замирает, взрывается смехом – зрителям спектакль нравится. А это дорогого стоит! В такие минуты не думаешь, жалует тебя критика или нет.

 

Да, ужасно. Если в театре роль «живет», то в кино уже ничего не исправишь. Хотя мама иногда говорит, поймав какой-нибудь фильм с моим участием по телевидению: «А она сегодня ничего сыграла!» (смеется). Все-таки искусство – вещь субъективная. А к мнению мамы, которая, кстати, признала меня как актрису далеко не сразу, я всегда прислушиваюсь. Но самый строгий критик – я сама, могу себя просто уничтожить. При этом не терплю критику со стороны: мои близкие делают это крайне аккуратно, как говорится, заходя издалека (смеется).

 

А их у меня уже целая коллекция. В своем первом спектакле, еще в школе-студии при МХАТ, в роли Полины в спектакле «День рождения Смирновой» я была страшная, не накрашенная, в очках, с пучком. В фильме Виталия Москаленко «Мошенники» люблю свою бабку – старую, беззубую, с ярко  выраженной болезнью Паркинсона. А в спектакле театра имени Маяковского «В рамках приличий» не то, чтобы уродливая, но с очень неспокойной рожей (смеется).

 

Безусловно. Может быть это что-то нездоровое, но иногда я даже нахожу в уродстве сексуальную привлекательность. В свое время видела, как Данька Спиваковский репетировалт Шута. Он делал его лопоухим, кривым, горбатым. Я не могла оторвать глаз: «Какой секс!» Впрочем, не только я.

 

Недавно по Первому каналу в воскресный прайм-тайм вас объявили «одной из самых сексуальных российских звезд».

Приятно! Тем более, что никаких проплаченных связей, мам-пап, волосатых лап у меня нет. Поэтому, надеюсь, что рейтинг хоть немного соответствует действительности (смеется).

 

Что касается женщин, Ким Бессинджер невероятно сексуальна! А это ее повизгивание, какой сексуальный манок! Его хорошо слышно, когда смотришь фильмы с оригинальной озвучкой. Выход фильма «Девять с половиной недель» повлиял на становление моей сексуальности. Я смотрела и думала: «Так, что это за эмоции?! Что с ними делать?!» (смеется)

Мужики мне нравятся всякие, особенно лысые. А вот абсолютно красивые лица не люблю. Вообще сексуальным может быть что угодно: жест, умение танцевать, масса других нюансов. Мужчина может быть маленьким, страшным, но так танцевать, что… 

 

Сложно озвучить проблемы человечества (смеется). В России суровый климат, зима затяжная, лишний раз не хочется даже шубу снимать, не то, что сексом заниматься (смеется). А если серьезно, мужчины сейчас так много «должны»: родителям, женам, детям. Должны зарабатывать деньги, бороться за власть.

И не забывайте, что мужчинам все надо говорить прямо: а то у них от нашего «нет», означающего на самом деле три раза «да», крыша едет. Мужчины в этом отношении редко «креативят».

 

Не знаю, жизненные уроки сыграли роль или это в крови… Про меня в Маяковке говорили: «Она не живет жизнью театра!» Мне не интересно участвовать в интригах, во всей этой закулисной мышиной возне. Я приходила в театр репетировать и играть. Так же и здесь: я вроде в тусовке – но вне ее. Но если есть время, я с большим удовольствием выхожу в свет. При этом стараюсь не оседать, что называется, по-семейному, никогда не делала работу, свет, учебу смыслом своего существования – все это для чего-то!

 

А, я такое количество сплетен о себе слышу! Раньше реагировала болезненно. Как-то прибежала к приятелю, очень известному человеку с криками: «Что это такое! Как они могут!» Меня в одной газете обвинили в зоофилии (смеется). На что он сказал: «Олеся, успокойся. Про меня могут написать все, что угодно, кроме того, что я гей. Хотя…» (смеется).

А Диму Билана я очень люблю и танцевать с ним пойду всегда, с большим удовольствием. Невероятно талантливый парень, очень глубокий человек, отзывчивый друг. Как-то я, переживая очередное расставание, делилась с ним: «Дим, как я устала! Так хочу почувствовать себя слабой, женщиной!» Он молча выслушал и говорит: «Теперь тебе поможет только время» Я: «Ничего банальней не придумал!?» И тут он говорит гениальную фразу, которую я часто теперь вспоминаю: «Слабой и женщиной ты должна была быть с самого начала, а теперь тебе поможет только время». 

 

Даже не знаю, Олеся, как вы это сейчас разглядели (смеемся). Но я, действительно, очень свободолюбива, даже слишком. Я позволила себе роскошь: делать то, что хочу. Знаете, что самое удивительное и приятное? Как только позволяешь себе дружить, обнимать, целовать при встрече людей, которые действительно интересны, вокруг появляются именно те, с кем хотелось бы общаться! Как только стараешься поддержать политес, вылизать кому-то зад или подставить свой, ничего интересного, полезного в твоей жизни не происходит. Я совершенно одинаково общаюсь и с официантом, и с водителем, и с олигархом, и со знакомой актрисой. Среди моих друзей есть и менеджеры ресторана, и… не буду называть фамилий.

 

Сложно. Я часто пытаюсь продемонстрировать свободу, упереться рогами. Но женщине надо уметь быть «под» – счастье в этом! Приходится учиться… Я ведь с детства такой командир отряда. Впрочем, есть мужчины, которые умеют меня строить: сразу прижимаю уши, начинаю шуршать хвостом (смеется).