О самых интересных фильмах, снятых на территории бывшей Югославии, рассказывает Катя Нечитайло. Мы попросили ее вспомнить лучшие киноработы, не упоминая Эмира Кустурицу.
В 80-е киномир взорвался картиной «Помнишь ли ты Долли Белл?», снятой никому тогда не известным парнем из Сараево. В 90-х все сходили с ума по «Андеграунду», который считают вершиной творчества «балканского Феллини». В 00-е самые разные страны бойко плясали под песни, написанные в стиле unza-unza time. Многие искренне считает, что весь кинематограф Балкан начинается (и заканчивается) Эмиром Кустурицец. И они искренне удивляются, когда ты вдруг называешь им добрую тридцатку фильмов с пропиской стран бывшей Югославии. Хорошо, предположим, вы уже наизусть выучили «Жизнь как чудо», ловко цитируете «Чёрную кошку, белого кота», на первых звуках «Бубамары» безудержно пускаетесь в пляс. Но душа просит ещё историй из края мёда и крови («бал» – «мёд», «кан» – «кровь»), сердце болит за южных товарищей, а разум ставит под сомнение общую весёлость. Да, с одной стороны, очень часто фильмы из этих широт специально играют со стереотипами о себе: мол, у нас тут только дудки, ракия, застолье и стрельба. С другой, очевидно, что за этими масками почти всегда прячутся нежные, личные, невероятно трагичные истории. Балканы бывают разные.
1. «Скупщики перьев» (Югославия,1967)
Фильм «Скупщики перьев» (он же «Я встречал счастливых цыган») – свобода, кибитки, кабаки. Реализм, сельский колорит, шумное, честное, невероятно щемящее «время цыган» за 20 лет до появления одноименного фильма. И Гран-при в Каннах. Александр Петрович, один из главных режиссёров «Югославской чёрной волны», поэтично рассказывает об инстинктах, повадках, желаниях жителей небольшого и многонационального городка на границе с Венгрией. Практически каждый кадр этого фильма можно вставлять в рамку: Томислав Пинтер выстраивает их со скрупулёзностью художника. Перья, многочисленные бытовые подробности и битва за женщину прилагаются.
2. «Красивые деревни красиво горят» (Сербия, 1996)
«Когда смерть близко, хочется очень интенсивно жить. Радоваться, веселиться. Этот феномен называется "любовь под виселицей"», – сказал в одном из интервью режиссёр этого фильма Срджан Драгоевич. Легко догадаться, что весь кинематограф экс-Югославии можно разделить на «до», «во время», «после». «Деревни...» были сняты в самый разгар Гражданской войны в Боснии, когда не было времени, возможности (да и необходимости) разбираться в том, кто виноват. Сербы зажаты противниками в тоннеле, что по иронии судьбы построен по приказу Тито во славу «Братства и единства…». Один из парней в детстве приходил к этому тоннелю, играл со своим другом-мусульманином, который сейчас держит этот самый тоннель в осаде. Мрачная картина об абсурдности войны, попытках выжить в играх без правил, беспощадный балаган с картинкой не для слабонервных. Близкие убиты. Память больна. А люди сжигают целые сёла на своём пути. С шутками и прибаутками. От страха, разумеется.
3. «Грбавица» (Босния и Герцеговина, Австрия, Германия, Хорватия, 2006)
Ей где-то сорок. Неприметная, закрытая, скромная. Она в гордом одиночестве воспитывает дочь-подростка в одном из районов Сараево, что называется Грбавица. Устраивается работать официанткой в ночной клуб, ходит в реабилитационный центр, не любит вспоминать о прошлом. У дочери (естественно) скверный характер, они (естественно) еле сводят концы с концами, у мамы (естественно) есть тайна. В этом фильме Ясмины Жбанич, который получил «Золотого медведя» в Берлине, вообще все так естественно, что даже невыносимо. Актриса Мирьяна Каранович существует в тихой драме: без истерик и патетики. Послевоенная травма, попытки быть лучше, чем ты есть, искреннее желание стать тем, кем ты был до войны. Кругом эхо, кругом воспоминания, кругом всё и все в шрамах. И люди, и город, и земля.
4. «Перед дождем» (Северная Македония, Франция, Великобритания, 1994)
«Стреляй, брат, стреляй» – фраза из этой работы Милчо Манчевски запросто могла бы стать главным слоганом всех балканских фильмов 90-х годов. Кино-ощущение, кино-плач, кино, где исчезают языковые барьеры. И красота, и страх, и отвращение, и насилие, и восхищение, и безнадёга. Ворох наград в Венеции, номинация на «Оскар». Истории любви в спокойной Англии и забытой Богом македонской деревушке под музыку македонской группы «Анастасия», попытки принять и понять страну, которой больше нет, одни и те же события глазами разных персонажей. Желание вернуться на Родину (потому что иначе нельзя). Объятия воздуха каждого кадра, что готов взорваться здесь и сейчас. Вне зависимости от национальной принадлежности тех, кто рядом.
5. «Вальтер защищает Сараево» (Югославия, 1972)
Практически «17 мгновений весны» от балканских товарищей: культовое кино Хайрудина Крваваца об истории югославского партизана-разведчика Владимира Перича. Немецкие оккупанты, партизаны, Das ist Walter как слоган. Бешеная популярность в Китае, югославская «икона» Велимир «Бата» Живоинович в главной роли, один из сценаристов – Момо Капор. Кстати, в Белграде есть целая сеть едален под названием Walter.
6. «Кто там поёт?» (Югославия, 1980)
5 апреля 1941 года. Автобус, в котором собралась разношёрстная компания, едет в Белград. Тут и невеста с женихом, и священник, и мужчина при галстуке. Замкнутое пространство, песни, юмор, практически советский «Гараж». В 1996 году Совет Академии киноискусства и науки Югославии (AFUN) признал ленту лучшей сербской картиной, снятой за 50 лет (в период с 1947 по 1995 годы). Если вы хоть раз ездили по Балканам на общественном транспорте, но ни разу не видели эту картину Слободана Шияна, то это срочно надо исправить. А если же видели, но еще не ездили, то теперь вас точно ничего не испугает.
7. «Ничья земля» (Босния и Герцеговина, Италия, Франция, Бельгия, Великобритания, Словения, 2001)
Эта работа Даниса Тановича в своё время собрала все мыслимые и немыслимые призы: «Оскар», Канны, Роттердам, «Золотой глобус». Удивительное по смелости и бескомпромиссности (а это 2001 год), неудобное и «колючее» кино, обжигающее до костей и беспристрастной позицией режиссёра, и диалогами, и музыкой, и своей простотой. 1994 год, два боснийца и серб в одной траншее. Потому что так вышло. Потому что это всегда была единая страна. Потому что «это вы начали войну». Как заложники, как дети, как люди. Камеры снимают, виноватые ищутся, приказы отдаются и (не) исполняются. А на нейтральной полосе цветы необычайной красоты.
8. «Когда наступит день» (Сербия, Франция, Хорватия, 2012)
«Этим фильмом я попытался достичь наиболее сложной цели – сделать фильм простым», – сказал как-то Горан Паскалевич. Режиссёр, снявший «Оптимистов», «Пороховую бочку», выстраивает своеобразную драму памяти: учителю музыки передают ящичек, где оказывается письмо его настоящего отца, погибшего в концлагере, и незаконченная партитура. За минуту рушится все: легенда о происхождении, привычный уклад, отношения в семье. Внутри селится желание почтить память родных, чужих, всех, кто погиб от рук фашистов. Но постепенно становится понятно, что в современном мире это практически никому не нужно. Кстати, фильм был очень неоднозначно встречен и на Балканах, и в России, и в Европе.
9. «Швы» (Босния и Герцеговина, Сербия, Хорватия, Словения, 2019)
Совсем свежий фильм, который в этом году можно было увидеть разве что на кинофестивалях. В центре сюжета фильма Мирослава Терзича – швея Анна, которая 20 лет назад родила здорового ребёнка, но врачи сообщили, что он умер. Все годы она не может с этим смириться: ищет зацепки, ходит по различным учреждениям, высматривает парней, которые могли бы оказаться её сыном. В основу фильма положена реальная история о преступной сети врачей и чиновников, которые отбирали новорождённых детей у родителей и продавали их на усыновление в другие страны. Ни песен, ни кошек с гусями, ни балканского юморка. Какие уж тут шутки.
10. «Цирк "Колумбия"» (Босния и Герцеговина, Франция, Великобритания, Германия, Словения, Бельгия, Сербия, 2010)
1991 год, юг Герцеговины. Герой Мики Манойловича после 20 лет жизни в Германии возвращается в родные края, чтобы забрать у (уже бывшей) жены и сына дом, решить все свои дела юности, прокатиться по улицам на мерседесе с молоденькой барышней. Но ветер перемен порой может стать ураганом. Данис Танович (см. пункт 7) демонстрирует, что он может быть очень трепетным и нежным. Тёплым и каким-то очень душевным. Даже если в картине есть и про войну (отголоски), и про трагедии (прошлые), и про попытки жить нормальной жизнью (от травм не убежишь). В суровых лицах больших суровых черноволосых мужчин можно разглядеть детей, в руках сильных женщин спрятана тоска по теплу. А корни есть корни. Хоть беги, хоть не беги.
