В фокусе: Хаяо Миядзаки — поэт мечтаний и великий сказочник

Сегодня великому Хаяо Миядзаки исполняется 80 лет. Фанатами его фильмов являются многие режиссеры, в том числе креативный директор студии Pixar Пит Доктер. Его имя стоит наравне с Андреем Тарковским, Ингмаром Бергманом, Федерико Феллини: теперь все художники Японии либо вдохновляются его творчеством, либо стараются отрицать его влияние. Дмитрий Елагин разбирает стиль мастера, который борется с милитаризмом, показывает духовность природы и глубокую связь человека с ней.

• 1. К «большому» стилю
• 2. Чистые герои 
• 3. Навстречу судьбе
• 4. Человек и город
• 5. Проклятие и разрушение
• 6. Загрязнение и восстановление

Хаяо Миядзаки уже в детстве начал рисовать, в школе создавал мангу (японский аналог комиксов), но поступил на факультет политики и экономики, параллельно в книжном клубе изучал детскую литературу. Будучи школьником, он увидел два фильма, которые вдохновили его стать аниматором — это «Снежная королева» (1957, Лев Атаманов) и «Легенда о белой змее» (1958, Таидзи Ябусита). В них художник почувствовал грацию и красоту, которых не хватало в картинах студии Disney, заполонивших Японию после войны. После ему также не понравилась японская сериальная анимация (или ёмко «аниме»), где большинство приемов были взяты из дешевых американских короткометражных фильмов 1930-х годов. 

Следующее недовольство у автора вызвала организация рабочего процесса у студий. По классической системе художники промежуточных кадров нанимаются только на определенный срок, поэтому их невозможно долго обучать для проекта и вести на следующий, а также при срыве сроков приходится заново искать людей.

На первом совместном проекте Хаяо Миядзаки и Исао Такахаты «Принц Севера» (1968) на студии Toei Animation это и произошло — производственный цикл с привычного одного года затянулся на три, из-за чего картину так и не доделали. Копии «Принца» из кинотеатров быстро отозвали, а Такахату понизили в должности. Друзья ушли из Toei, но успели создать профсоюз, который стал защищать права художников-аниматоров. 

Спустя несколько совместных и индивидуальных проектов, Хаяо Миядзаки, Исао Такахата и журналист Тошио Судзуки, а потом генеральный продюсер Ghibli, решили основать студию, чьими двумя критериями стали создание только полнометражных, дорогих работ и постоянный штат художников. Такое решение привело к последствиям-проклятиям – если проект проваливается, то студия закрывается; у режиссеров нет времени на отдых, они обязаны постоянно создавать новое. Это потребовало от создателей полной отдачи и самоотверженности, но плодами их трудов стали мировые шедевры, а Хаяо Миядзаки стал первым иностранцем, получившим премию «Оскар» в категории лучшего полнометражного анимационного фильма.

Первый самостоятельный режиссерский проект мастера – многосерийное аниме «Конан – мальчик из будущего» (1978, студия Nippon Animation) по книге Александра Кэя «Невероятный прилив». По сюжету современный мир уничтожило тектоническое оружие, а человечество вернулось к деревенскому образу жизни. Главные герои являются детьми природы: мальчик Конан с детства занимается рыбалкой и плаванием, потому стал очень сильным, а Лана сельским хозяйством, она научилась разговаривать с чайками и через них посылать мысли. В финале они становятся лидерами, которые поведут за собой остатки прошлого мира.

Это напоминает о концепте «естественного человека» философа эпохи Просвещения Жан-Жак Руссо, но он лишь актуализировал древнюю идею о принадлежности человека к природе, которая была уже в первом в мире древнеримском романе «Дафнис и Хлоя» Лонга. Если у предков страсть была важным элементом, то Миядзаки строг, его герои могут максимум поцеловаться (за исключением намека на сексуальную сцену в «Ветер крепчает»), важнее их внутренняя связь. Благодаря этому Лана получает способность общения через мысли с любимыми и с животными, а Конан очень сильный, ловкий и может прыгать с больших высот. Пара оптимистичного мальчика и чувственной девочки пройдет красной линией в творчестве мастера, их черты можно найти во всех героях мастера, но почти идентичными копиями станут Пазу и Сита из «Летающего замка Лапута» (2008).

В дебютном полнометражном фильме «Люпен III: Замок Калиостро» (1979) появляется образ веселого вора-любовника, обладающего собственным сводом правил. Впоследствии Люпен развоплотится в пиратской шайке Доры из «Небесного замка Лапуты», снова соберется и превратится в свинью-лётчика Марко Паготта из «Порко Россо» (1992) и загадочного волшебника Хаула из «Ходячего замка» (2004). Люпен, Марко и Хаул спрятали от окружающих какие-то воспоминания, и если воришка в один момент рассказывает о прошлом, то о причинах изменения Марко и Хаула можно только догадываться по намекам художника. 

Души всех троих также излечивают девушки, из которых выделяется механик Фио. Она деятельная, занимается (по логике художника) мужской работой, починкой самолетов. Женские персонажи у мастера разнообразней и сложнее, потому что даже самые нежные внутри сильны душой. Если учтивым мужчинам противопоставлены загадочные соблазнители, то напротив леди стоят воительницы и оторвы. Для «Замка Калиостро» Хаяо Миядзаки изменил образ шпионки Фуджико Мине: в манге и аниме она была сексуальным объектом, а в фильме одета в военную форму и стреляет из пулемета. За ней следует Дора из «Лапуты», княжна Ксяна из «Навсикаи из Долины Ветров» (1984), художница Урсула из «Ведьминой службы доставки» (1989), госпожа Эбоси и принцесса Мононоке из одноименной картины (1997) и в конце дочь волшебника и морской богини Поньо из «Рыбки Поньо на утесе» (2008). Этот диапазон героинь – ответ слабым принцессам студии Disney, которую мастер недолюбливает. 

Пожилая девушка идет против ветра в гору, чтобы встретиться с волшебником. Он может снять с неё заклятие старости, но после встречи Софи иногда забывает о своем желании: оказывается, что возраст далеко не самая важная вещь в жизни. Герои Хаяо Миядзаки постоянно отправляются в путь, в котором находят самих себя. Первый, созданный на базе студии Ghibli «Небесный замок Лапута» — с одной стороны про поиск легендарного летающего замка, а с другой — тема об опасных семейных тайнах.

В «Ведьминой службе доставки» Кики должна пройти инициацию, для чего одна отправляется жить в город и там почему-то начинает терять волшебные способности. В «Принцессе Мононоке» Аситака покидает родную деревню, чтобы исцелиться от проклятия и найти причины его появления. Выбор таких историй приводит к тому, что основные идеи передаются через большое количество действий героев и через локации, а реальная цель забывается и служит лишь подтекстом к истории. Так Кики Аситака спасает бога леса, Софи успокаивает дух войны в любимом, Тихиро («Унесенные призраками», 2001) разбивает чары вокруг мальчика-дракона Хаку. 

Избранность Навсикаи в понимании природы режиссер подчеркивает маленьким, сопровождающим её лисенком-компаньоном – такой же зверек встретит Ситу на Летающей Лапуте, Лана будет общаться с чайками, сестры Сацуки и Мэй подружатся с большим хранителем леса Тоторо. Только Лану никто не сопровождает, хотя она, как и Навсикая и Аситака, королевской крови. На них всех лежит ответственность за свой город, Лана может управлять скрытым в Лапуте оружием, Аситака спасает девочек из своей деревни, но получает проклятие, а Навсикая готова пожертвовать собой ради спасения Долины Ветров.

Хаяо Миядзаки познакомился с Исао Такахатой во время создания дебюта второго «Принц Севера». О взаимном влиянии говорили оба режиссера, поэтому их первый совместный проект показателен. В картине центральная локация – деревня, группа людей, объединенная в большую семью. Для творчества Миядзаки это принципиально важно, так как он четко противопоставляет деревенский образ жизни городскому. С симпатией он показывает поселенцев острова Хай-Харбор в «Конане», жителей Долины Ветров «Навсикаи», шахтеров в «Лапуте», соседей в деревне из «Моего соседа Тоторо», родная деревня Аситаки из «Мононоке», работающих в банях Юбабы в «Унесенных призраках» и содружество инженеров в «Ветер крепчает» (2013).

Для воплощения негативного малого общества режиссер использует образ замка. Часто работающий с европейской культурой художник мог вдохновиться картиной Питера Брейгеля Старшего или замком из любимого Исао Такахатой фильма «Король и птица» (1952, Поль Гримо). Их общая черта – это тоталитарная идеальность. Поэтому у Миядзаки они постоянно разрушаются, и только замок Хаула получает вторую жизнь благодаря силе любви Софи и отрывается от земли.

Рукотворные дома врезаются в ландшафт природы (форт госпожи Эбоси в «Мононоке»), их бомбят в «Ходячем замке», жизнь в нём становится испытанием для Кики из «Службы доставки». Двойственное отношение к городу появляется в «Принцессе Мононоке», так как там работают выкупленные из борделей женщины и прокаженные, но они создают оружие. Главная история с оппозицией города и деревни в «Ветер крепчает», где видно постепенное изменение Токио: сначала большая деревня с земляными дорогами и традиционными домами, а потом муравейник, покрытый японскими флагами, и с военными кораблями в заливе. 

В интервью к артбуку по «Навсикае из Долины Ветров» Хаяо Миядзаки рассказал, что он атеист, ему не близко христианское понятие греха, но интересна европейская идея проклятия. В «Принцессе Мононоке» автор указывает, что проклятие ненависти пошло от человека, попавшего пулей в древнего вепря. Его герои с поднятой головой несут на себе бремя проклятия, будь это Хаул из «Ходячего замка», Аситака из «Принцессы» или обращенный в свинью Марко Паготт из «Порко Россо». Их не изничтожает проклятие, не заставляет их хитрить без перед жизнью, а наоборот помогает проявить их лучшие качества: самоотверженность и доброту.

Проклятье может появиться из желания денег и совершения жестокости («Принцесса Мононоке»), власти («Ходячий замок») или из-за трусости («Порко Россо»), неуважения к духам («Унесенные призраками») и так далее. В «Навсикае из Долины Ветров» проклятие не личное, а общемировое – людям будто мстит природа за годы разрушений и её загрязнение. Автор предлагает единственный выход из данной ситуации – очищение и отказ от человеческих технологий, как в «Конане».

Начиная с него Хаяо Миядзаки использует традиционалистскую идею Руссо об идеальном, «естественном человеке», который должен жить среди природы. Городская, интеллектуальная среда развращает чистые души и служит плацдармом для войн. Поэтому финалы картин связаны с очищением земли и разрушениями: взрывается тоталитарная Индастрия в «Конане», рушится часовая башня в «Люпене III», разваливается «Небесный замок Лапута» и «Ходячий замок», терпит крушение аэростат в «Ведьминой службе доставки», бог леса пожирает крепость госпожи Эбоси в «Принцессе Мононоке», погибают все самолеты «Зеро» в «Ветер крепчает». 

Хаяо Миядзаки редко делает определенных людей виновниками катастроф, чаще у него повинны во зле все люди, поэтому он создает персонажей-искупителей. Навсикая – первая из жертвующих собой. Она спасает малыша жуков-мутантов Омов и встает навстречу яростному рою, принимая их гнев на себя. Девушка умирает, но её воскрешают Омы: они поднимают тело в небо на множестве золотых жгутиков. Такое решение напоминает о христианской традиции изображения святых, расходящихся лучах солнца от голов. Поэтому если следовать логике режиссера, то исходящая из природы божественная энергия выбирает Навсикаю, как своего проводника для общения с людьми. Для художника величайшая способность всего живого – это общение без слов. Поэтому Лана умеет говорить с чайками, Мононоке — с духами леса, сестрички — с Тоторо, Тихиро — с вороной и мышкой, мальчик Соске — с рыбкой Поньо и Кики — с котом Зизи. 

В «Навсикае из Долины Ветров» люди разрушили свой мир, а потом природа начала восстанавливаться и убивать остатки человечества грибными спорами. Люди проигрывают бой, они всё дальше и дальше убегают от моря плесени. Но Навсикая выбрала путь изучения последствий катастрофы, создала небольшую лабораторию, где не может найти ответ. Тайна открывается, когда она проваливается на нижний слой моря. Там воздух не засорен спорами, а среди огромных деревьев рассыпан белый песок и течет кристально чистая вода. В фильме можно лишь догадаться, но в манге прямо говорится, что лес очищает планету от человеческих загрязнений. 

Такое отношение к человеческой активности на планете у Хаяо Миядзаки могло сформироваться из-за ряда экологических кризисов в Японии в 1950-х и 1960-х годах или из-за послевоенного детства. В «Конане» главным образом разрушенной человеком планеты становится огромная пустыня, наполненная сломанной военной техникой. Но даже там Конан и Лана находят плоды матери-природы, какое-то растение с небольшими плодами, из которых можно по капле выжимать воду. Завершается их день просмотром звезд на небе, которых не увидеть в мегаполисах.

После «Навсикаи» тема взаимодействия природы и человека возникает в «Принцессе Мононоке», где люди ради добычи железной руды вырубают лес. Финал такой же, как и в «Навсикае», но теперь Миядзаки четко показывает духовную часть природы через говорящих животных. Только в «Унесенных призраками» человек сам очищает мир от продуктов своей жизнедеятельности и получает за это награду: Тихиро/Сэн отмывает речного бога, а он оставляет ей волшебный, снимающий чары горький пирожок. 

Хотя в «Ветер крепчает» землетрясение издает животные звуки, последний раз Миядзаки мистифицирует природу в «Рыбке Понье на утесе», где дочка богини моря и волшебника Поньо из любопытства сбегает из дома и открывает хранилище с магической энергией, что вызывает сильное цунами. Хотя катастрофа происходит не из-за человеческой активности, любовь между Понье и Соске спасает затапливаемый городок. Но наиболее красивый и лаконичный жест в последнем кадре «Навсикаи» – пробившийся через землю росток, а рядом лежит шапка девушки. Будущее у человека есть, потому что он — часть природы, а она вечна.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: