После распада СССР региональные к иностудии закрылись, а вместе с ним исчез местный кинематограф. В 2010 году режиссер Александр Сокуров поставил эксперимент и провел режиссерскую мастерскую в Нальчике, куда вместе с ним ездили лучшие преподаватели: Алексей Гусев (история кино), Александр Кладько (актерское мастерство), Венсан Дево (режиссура монтажа) и многие другие. После выпуска четыре режиссера дебютировали с полнометражными фильмами, которые получили мировое признание: участвовали на крупных кинофестивалях и были высоко оценены критиками. Владимир Битоков победил в конкурсе дебютов «Кинотавра», Кира Коваленко с «Софичкой» участвовала в аналогичном конкурсе кинофестиваля в Таллине, а «Мальчика русского» Александра Золотухина показывали на «Берлинале» в программе «Форум». Карьера Кантемира Балагова наиболее удачна, его «Теснота» и «Дылда» попали в конкурс «Особого взгляда» кинофестиваля в Каннах, а сейчас он участвует в экранизации популярной игры Last of Us («Одни из нас») для компании HBO. Дмитрий Елагин разбирается в успехе учеников Сокурова, которые изучили ментальность своего народа и выявили кризис патриархального мышления.
Мастерская Александра Сокурова («Русский ковчег», «Фауст») в Кабардино-Балкарии стала уникальным экспериментом 2010-ых годов. Во времена СССР и в современной России Москва и Санкт-Петербург работают центрами кинематографа, туда приезжают люди учиться и создавать проекты. Приехавших меняет окружающая среда, они забывают родные языки и нюансы их произношения, а их вкус формируется посредством влияния авторитетов и посещения культурных мероприятий. Из-за этого их стиль и киноязык становится «столичным». В случае мастерской Сокурова он приезжал с преподавателями к студентам в Нальчик для развития их уникального видения мира.
Пока только четыре студента выпустили свои дебютные полнометражные работы: Кира Коваленко «Софичку» (2016), Кантемир Балагов «Тесноту» (2017), Владимир Битоков «Глубокие реки» (2018) и Александр Золотухин «Мальчика русского» (2019). Все дебютанты приняли участие в международных кинофестивалях, а их работы были высоко оценены критиками. Александр Сокуров подробно курировал проекты учеников и выставил несколько условий: студенты должны не смотреть его фильмы (чтобы не подражать), избегать чрезмерного насилия и отказаться от «демагогии о высоких материях». Наставления мастера ученики выполнили по-разному, но все режиссеры-дебютанты показали высокий уровень владения кинопространством, которым славится Сокуров.
Национальный вопрос
Региональное кино – одна из главных мировых тенденций прошлого десятилетия. Наиболее интересные картины сейчас создают в Южной Америке, Азии, Скандинавии и Африке. Это связано с тем, что уникальное искусство и видение мира этими регионами неизвестно большим метрополиям и отличается от уже сформировавшихся стилей режиссеров больших стран. Похожая децентрализация искусства происходит внутри стран, эксперимент Сокурова – одна из частей общей тенденции.
Кира Коваленко, Кантемир Балагов и Владимир Битоков подобно мексиканским звездам (Альфонсу Куарону, Гильермо дель Торо, Александру Гонсалесу Инъясриту) изучают национальный дух. Поэтому действие их фильмов происходит в горных регионах, а героями являются представители малых народов. Авторы показывают их истории в трех вариациях: в прошлом («Софичка»), в настоящем («Теснота») и застывшем безвременье («Глубокие реки»). Где бы не жили герои, окружать их будут леса, огромные горы и бурные реки. Эти декорации характеризуют свободолюбие абхазцев и кабардинцев, их выносливость и сдержанность эмоций. В «Софичке» семья живет натуральным хозяйством (сами делают вино, выращивают домашний скот, овощи и охотятся), в «Глубоких реках» старшие братья и старик-отец ежедневно валят огромные деревья и по грязи везут бревна в город за небольшую плату; в «Тесноте» девушка Илана (Дарья Жовнер) с отцом чинит машины в собственном автосервисе. Тяжелый труд объединяет три истории между собой и выявляет центр опоры – семью.
Семья может разрушаться изнутри (в «Софичке» брат из ревности убивает мужа сестры) или из-за столкновения с обществом, как в «Тесноте» и «Глубоких реках», где конфликт выходит из-за идеи племени. Человека «своего» племени люди в малых общинах определяют через национальную принадлежность и язык. Кира Коваленко для «Софички» использовала повесть Фазиля Искандера, но заменила русский язык на абхазский, несмотря на несогласие автора, чтобы все произведение стало гармоничным. Из-за другого языка в «Тесноте» Илану не принимают друзья парня-кабардинца, в «Глубоких реках» старшие братья не уважают младшего, забывшего родной язык. Это приводит к чувству отчуждения и краху: во всех трех историях дома разрушаются, крепкие семьи разваливаются, а люди покидают родные дома. Так трое режиссеров отражают необратимый процесс умирания небольших народов под давлением индустриализации. Они не находят ответы, как сохранить многолетние скрепы, а относятся к ним с чувством ностальгии («Софичка») или с жесткой критикой («Глубокие реки» и «Теснота»).
«Мальчик русский» Ивана Золотухина выделяется из всего ряда, так как его действие происходит не в горных регионах, а главный герой не представляет малый народ. Но через образ молодого солдата Алексея (Владимир Королев) Золотухин тоже ищет национальное, задавая эту тему в названии. Он обращается к слабо отрефлексированной в искусстве и кинематографе первой мировой войне и делает героем не сильного мужчину, а хилого парня. О таких, как он, романы не писали и песни не пели. Алексей при первом выстреле прыгает в кусты, а во время газовой атаки слепнет, не успев никого убить. Его новая жизнь на ощупь и упорство быть полезным выражают «русский дух», а внутренний духовный конфликт передан через встречи с двумя христианскими церквями: католики хотят использовать Алексея в качестве слепого на паперти, а православный священник прогоняет незрячего мальчика с кладбища, когда тот хочет помочиться. В отличие от коллег Золотухин в финале достигает героического пафоса, переосмысляя мотив вечного мученичества из картины Ильи Репина «Бурлаки на Волге» (1870 – 1873). Мальчик вместе с другими пленными тащит пушку, но трагический тон меняется на героический из-за торжественной музыки Сергея Рахманинова («Концерт для фортепьяно с оркестром №3 ре минор, opus 30» и «Симфонические танцы, opus 45»).
Другое отличие в центральном образе. У коллег Золотухина конфликт был между семьями и обществом, у него же герой-индивидуалист несмотря на слабость стремится к интеграции с окружающими. Военные не стесняются в выражениях по отношению к слепому, а представители малых национальностей наоборот выбирают метод замалчивания. Если родители в «Тесноте» решают не сообщать в полицию о краже детей, то Алексей наоборот работает слухачем и оповещает о приближающихся вражеских самолетах – природа их действий противоположна. Хотя русский мальчик слеп и будет страдать до смерти, у него есть будущее, потому что желание жить сильнее всего. В этом Золотухин видит дух своей страны.
Не/свобода личности
Илана чинит машину, но пришедший клиент говорит не с ней, а с её отцом. Девушка будто не подает виду, что обиделась, но отходит в сторону и вытирает слезу замасленным рукавом. Кантемир Балагов этой небольшой сценой показывает неуважение и насилие к женщинам, которое в его мире является частью традиционного патриархального общества. Но Илана игнорирует предрассудки: встречается с кабардинцем несмотря на протесты матери, водит машину и занимается не женской работой, не любит платья, курит и готова к конфликтам со старшими. Она характером пошла в жесткую мать, но в отличие от неё стремится к свободе. «Теснота» захватила людей в фильме, живущих в маленьких домах, постоянно трущихся друг о друга острыми характерами, но до конца причины конфликта не раскрываются. Оказывается, что именно любовь сковывает и стесняет всех, поэтому Илана задает матери вопрос-упрек: «Мам, тебе больше некого любить?» Они стоят среди высоких гор, но выглядят в пейзаже инопланетянами.
Неизвестно, почему семья в «Глубоких реках» живет не в городе, и его жители относятся к ней плохо, но она существует самодостаточно. В этом кардинальное отличие их психологии от семьи в «Тесноте», которая постоянно чувствует себя слабой по отношению к кому-то. Но Битоков делает важный акцент, что старший брат Бес не может родить ребенка с женой. Когда младший брат остается наедине со старшим, выясняется, что оба не знают как жить. Из-за этого получается, что старшие братья выбрали защитную модель поведения неосознанно, а из-за страха сближения с другими. Они оказались заперты в собственных принципах, из-за чего у них будущего быть не может. Названием Битоков описывает то, что уже исчезло и ушло – горная река обмелела.
Другое отношение к запретам и правилам в «Софичке». Девушка укрывает убийцу мужа, кровного брата Нури и помогает дезертиру-деверю Шамилю, несмотря на опасность кровной мести и наказание военного суда. Ее личность свободна, поэтому она выдерживает пытку во время допроса, с улыбкой возвращается домой из ссылки. Жизнь Софички (Лана Басария) связана с прошлым, поэтому режиссер Кира Коваленко выбрала ретроспективный способ повествования — ее фильм состоит из флешбеков. Крепкая связь с ушедшими временами губит героиню (развалился забор, подгнил деревянный дом, многих соседей нет в живых), а Софичка привязана якорем к могиле мужа. Поэтому ей не понять желание воспитанницы Зарифы уехать в город. Случайно или нет, но финал «Глубоких рек» вторит финалу «Софички», где герои тихо спят, а окружающий их мир рушится. Герои Битокова и Коваленко остались в прошлом, их мир остался только во снах, страшная реальность теснится в Нальчике, где уже нет горделивой свободы, осталось подчинение.
Александр Золотухин в «Мальчике русском» раскрывает образ слепого, постепенно меняя отношение к нему. Когда Находку с другими ведут для совместной фотографии, их процессия напоминает картину Питера Брейгеля Старшего «Слепые» (1568): раненые военные так же, как и мужчины на картине, падают и выглядят несамостоятельными. Но Находка отвергает роль больного или попрошайки у храма и хочет остаться на войне. Для репрезентации свободы мальчика режиссер концентрирует наше внимание на звуках и тактильных ощущениях, на которые обычный человек не привык обращать внимания, но в этом мире герой свободен. Его образ напоминает подростка из страшного фильма о войне «Иди и смотри» (1985, Элем Климов): оба стареют на глазах, но слепота Находки концентрирует наше внимание не на визуальном опыте, а на шумах войны и звуках репетиции оркестра. По Золотухину война — это нечто далекое, поэтому он обрамляет стилизованные под старую пленку в кадры репетицией оркестра. Похожий метод использовал в «Скорбном бесчувствии» (1987), где действие тоже происходит в декорациях первой мировой войны. Но Сокуров через искаженную музыку передает ощущение гибнущего человечества, а Золотухин растворяет историю мальчика в потоке истории.
Кризис мужественности
Во всех четырех работах истории главных героев связаны со страданиями и взрослением. Наиболее подробная линия у Иланы, которая во время подросткового бунта «я буду жить самостоятельно» напивается с парнем и специально теряет девственность, чтобы не выйти замуж по родительскому расчету. Вся её жизнь связана с насилием, на которое она отвечает только словами или символическими жестами. При этом её образ вместе с образом матери доминируют над мужской частью семьи. Отец постоянно уступает жене место в спорах с дочерью и встревает только в крайние моменты, а брат не понимает, почему из дома пропали вещи, и куда собирается уехать его семья. Образ сильной героини Кантемир Балагов продолжит в «Дылде» (2019), где сексуальный акт также является формой протеста. Но красота истории Иланы в умении показать силу не только ради своего блага – во время ссоры родителей она отправляется и одна отдает выкуп за брата бандитам. Её бесстрашие особенно впечатляет, так как действие «Тесноты» происходит в 1990-ых годах в Нальчике.
Слабость Находки в «Мальчике русском» очевидна, в «Глубоких реках» атака на мужскую силу идет с трех сторон. Старший сын не может зачать ребенка с женой, средний — одиночка, а младший — «не боец», боится волка, не умеет рубить деревья и драться. При этом мудрый старик замечает, что младший выгодно отличается от старших, может вести переговоры и располагать к себе людей. Поэтому его финальный побег воспринимается не только как капитуляция перед лицом опасности, но как единственный возможный выход.
В «Софичке» все проблемы начинаются из-за мужчин. Сначала брат убивает мужа, потом деверь сбегает с войны, а девушке приходится всем помогать. Символично, что на протяжении всего фильма женщина вспоминает историю своих взаимоотношений с мужчинами, главный из которых мертв. Во время жизни в деревне она приходила на его могилу, а после возвращения из ссылки тоже туда пошла. Умер её любимый, и мальчика она ему не родила. Вместо этого её жизненную линию продолжает Зарина, чья судьба сходна с судьбой младшего брата из «Глубоких рек», – она тоже хочет уехать в город из деревни.
Кантемир Балагов, Кира Коваленко и Владимиров Битоков сходятся на мысли о кризисе традиционной модели жизни. Мужчины либо слишком агрессивны для продолжения своего рода, либо пассивны и слабы для выживания. Во втором случае их позицию приходится занять женщинам, что отражает мировую феминистскую тенденцию.
Любое искусство приглашает человека к диалогу с собой и впоследствии меняет его. Владимир Битоков рассказал, что после премьеры на него посыпались масса обвинений в неправильной, карикатурной репрезентации своего народа. Но это внешние и поверхностные методы понимания искусства, которое бьет в глубь, в многовековые устои. Фильмы Киры Коваленко, Кантемира Балагова и Владимира Битокова ценны, потому что создатели нашли актуальную проблему кризиса традиционного общества и нащупали пути его дальнейшего развития. Александр Золотухин случайно или специально продолжил сложнейший метод мастера, который через деформирование киномира говорил о гибели человека и созданного им мира.
