Малгожата Шумовска – одна из самых интересных современных польских режиссеров. Среди ее наград: гран-при и «Серебряный медведь» за лучшую режиссеру на Берлинале, а последний фильм «Снега больше не будет» принял участие в конкурсе кинофестиваля в Венеции. По сюжету массажист Женя во время работы чувствует страдания клиентов и для лечения погружает их в гипнотический сон. Дмитрий Елагин рассказывает, как Шумовска работает с телесным в кино и соединяет жизнь человека с природой.
КРАТКО:
Малгожата Шумовска завершает трилогию о душе и теле мистической драмой. Массируя тела, главный герой Женя чувствует боль его клиентов и погружает их в целебный сон. Но эффект временный, душевные печали быстро возвращаются. Автор видит один выход – полную отдачу себя ради другого, потому что таков закон жизни.
ПОДРОБНО:
Этот фильм Малгожаты Шумосвки мог бы называться «Душа», вслед за предыдущими картинами «Тело» (2015) и «Лицо» (2018). В названиях виден режиссерский фокус на человеке и на том, что спрятано за покровами. В «Теле» отец криминолог пытался вылечить дочь от анорексии, а в «Лице» парень уживался с травмой, сильно исказившей его внешность. Оба фильма веют отчаянием и усталостью, которое выражено в серых лицах людей, бедности быта, больших и маленьких ужасах обычной жизни. Настоящая «болезнь» оказывается внутри человека. В «Теле» девушка не может пережить смерть матери и потому истязает себя, а в «Лице» уродство главного героя сочетается с лицемерием церкви, которое нашло деньги на самую высокую статую Иисуса Христа, но не мужчине на лекарства. Социальная направленность выражается в финальных титрах с информацией, к какому событию режиссер посвятила свой фильм. Но сквозь этот сильный жест у Малгожаты пробивается духовное – так в «Лице» медиум не показана безумной, а может проникнуть внутрь и понять его суть. Эту линию бессловесного понимания другого она продолжает в «Снеге больше не будет».
На замену медиуму-психологу пришел массажист Женя, который родился в Припяти ровно за семь лет до катастрофы. Он умеет двигать предметы силой мысли (будто мальчик из «Сталкера» Андрея Тарковского) и лечит людей, обнаруживая их боль и печали во время работы. Вместо слов Малгожата Шумовска использует тело в качестве языка, что редкое решение со стороны кинорежиссеров. Её идея в том, что экран кроме визуальных и звуковых состояний может передавать также тактильные ощущения. Женя как бы расслабляет зрителя и пациентов массажем, а медитативными словами и мягким голосом отправляет в сон-гипноз. Метафорой телесного восприятия мира становится абстрактная картина на стене у одной из клиенток, где в несколько слоев вырезаны круги с темнеющими оттенками серого. Такова душа, скрытая за слоями тела, и неяркое кино Шумовской, которое постепенно раскрывается до чудесного финала.
Истории клиентов специально даны пунктиром, о них зритель узнает столько же, сколько и главный герой. Владелица бульдогов, мать с проблемными детьми, седая и бойкая старушка с готовящим наркотики сыном, агрессивный военный и собачница – всех объединяет боль в теле и грязь в душе, интимные драмы и неспособность жить счастливо. Хотя Малгожата Шумовска никак не обозначает время действия своего фильма, она видит людей будущего карикатурами и пародиями, которые живут по привычке. Проводником из поверхностного мира бессмысленности становится Женя, который погружает уставших людей в гипнотический сон, где клиенты встречают важные для них образы. Но эффект осознания временный, Жене не вылечить их, так как отравлена сама жизнь.
Если в «Лице» режиссер атаковала церковь, то в «Снеге больше не будет» — оторванность человека от природы. Взрыв на Чернобыльской АЭС для Шумовски показал слабость человека перед собственными технологиями и его проигрыш в перспективе. Экологический подтекст появляется в истории седой старушки, которая противостоит вырубке огромных елей около ее дома – под одной из них она закопала своего мужа. Не чтобы спрятать труп (убийства не было) или надругаться над ним, а отдать его энергию природе, замкнуть круг. Эта позиция близка Шумовске – чтобы что-то появилось, что-то должно исчезнуть. Тогда и снег пойдет вместе с тополиным пухом, и не будет одинок человек.
