В Москве прошел ММКФ, состоялись премьеры международных и российских фильмов. Ежегодно отборщики составляют конкурсные программы, для внеконкурсных привозит победителей и участников других фестивалей, давая редкую возможность увидеть лучшее кино на больших экранах. Дмитрий Елагин восемь дней работал на ММКФ и отобрал 5 фильмов, которых стоит ждать в прокате и искать на других кинофестивалях.
- 1. Неудачный трах, или Безумное порно / Bad Luck Banging or Loony Porn (2021, Раду Жуде)
- 2. Последняя «Милая Болгария» (2021, Алексей Федорченко)
- 3. Вкус / Taste (2021, Ле Бао)
- 4. Святой Нарцисс / Saint-Narcisse (2020, Брюс Ла Брюс)
- 5. Криптополис (2020, Дэш Шоу)
Неудачный трах, или Безумное порно / Bad Luck Banging or Loony Porn (2021, Раду Жуде)
Человек – животное социальное, которое не может существовать без себе подобных. Постепенно общество расширялось от племени к городу, от города к стране, а теперь от страны ко всей планете. Весь мир связал интернет, превратил его в глобальную деревню, где все обо всем знают. Это породило кризис приватности, где каждая крупица информации может стать достоянием общественности. На эту тему рефлексируют американские сериалы и видеоигры о подростках («13 причин почему», «Life is strange»), а важной точкой в музыкальной индустрии стал альбом «Invasion of Privacy» (пер. «вторжение в личную жизнь») рэперши Карди Би. До начала музыкальной карьеры она много лет работала стриптизершей, поэтому интернет полон видео и фото с её выступлениями. Но она не отвергла свое прошлое, а «сделала из лимонов лимонад» – так на последнем выступлении на премии «Грэмми» она танцевала около шеста. Карди Би – звезда мирового уровня, живущая в крупном городе США Атланте, где фраза «мое тело – мое дело» не оспаривается. «Неудачный трах, или Безумное порно» (2021, Раду Жуде) выбирает для социального эксперимента невзрачную учительницу Эми, живущую в Бухаресте.
Свой фильм Раду Жуде разделил на три части, предварив их реальным домашним порно, которое кто-то «слил» в интернет. Просмотр порно имеет вокруг себя особый интимный ритуал, а демонстрация на большом экране разрушает эффект подглядывания, вауйеризма. Так Жуде уже в начале освобождает зрителя от позиции тех, для кого показанное является чем-то тайным, полным сексуальности или грязным и пошлым.
Вместо подглядывания автор предлагает наблюдение – этому посвящена первая часть фильма, где героиня Эми ходит по городу. Для румынских режиссеров типично показывать улицу: если так Корнелиу Порумбою дает почувствовать меланхолию жизни («Полицейский, имя прилагательное»), то Раду Жуде находит закономерности. Как люди после локдаунов увидели привычное новым взглядом, так и режиссер всматривается в окружающий мир и подчеркивает задержкой движения камеры объективизирующую рекламу (девушка пьет воду, рядом подпись: «Мне нравится поглубже»), уводит её от героини и показывает, что в детском отделе для девочек продают кукол с младенцами, а мальчикам машины, которые они, выросшие в мужчин, будут ставить на тротуары и пешеходные переходы. Жуде выявляет абсурдность жизни, где реклама тренажерных залов соседствует с рекламой кафе, где в аптеке посетительницы говорят о безопасности посещения храмов, а общество закладывает в женщин материнские модели поведения с детства и при этом спокойно относится к их же эксплуатации.
Во второй части Раду Жуде меняет контекст конкретных мест на общемировой, создавая свой словарь терминов с аудиовизуальным сопровождением. Там он сталкивает шутки про распятие Иисуса Христа, мемные видео с танцующими мужчинами со статистикой об отношении к изнасилованиям и обвинениями в жестокостях армии. Огромный поток информации напоминает ленту новостей в социальных сетях, окончательно захвативших жизнь людей во время пандемии (в прошлом году певица Charli XCX даже сделала специальную карантинную видео-компиляцию на трек «forever»). «Неудачный трах, или Безумное порно» – кино про всех людей, ведь интернет – общее пространство.
Последняя третья часть – это суд над учительницей на родительском собрании. Похожим способом жители деревни мучали Грейс из «Догвилля» (2003) Ларса фон Триера, но если датчанин показал разрушительный механизм общества, то Жуде делает его «срез». Обвиняют в распутстве учительницу священник, пенсионерка, бизнесмен, военный и многие другие, на что самым сильным ответом становится фраза, что каждый человек под одеждой голый. Чем дольше родители учеников упрекают Эми, тем более явными становятся их собственные комплексы и предрассудки. Кино – это зеркало, как говорится в одном из отрывков во второй части фильма.
Аргумент родителей о публичности также нивелируется тем, что видео Эми «утекло» в интернет, а разносчиками стали многие люди, в том числе сами родители. О проблеме нежелательного порно-траффика уже писали в СМИ, и хотя теперь главный сервис эротического контента Pornhub нанял команду контент-менеджеров, остается неразрешенным проблема травмы. Жизнь Эми после происшествия изменилась, каким бы не был финал истории. Единственными решениями могут быть кадры из первой части, где оператор иногда отвлекается от главной героини и показывает полуразрушенное старое здание, или отрывок из второй под названием «Дзен». В нем мы видим мумию и подпись, что трагедия и комедия – это жизнь. Исчерпывающий и вечный ответ.
Последняя «Милая Болгария» (2021, Алексей Федорченко)
В современном контексте СССР – огромный тайник различных мифов. Чернобыль, перевал Дятлова, Зоя, Лубянка – список может длиться вечно, но его условно можно разделить на мифы о героях, трагедиях и исчезновениях. Культурная история СССР крепко связана с исключением людей из национальных словарей и архивов, уничтожением их работ, а потом долгим замалчиванием фактов. Об этом был финал прошлогоднего «Носа, или заговора “не таких”» Андрея Хржановского, где с фотографий исчезали люди, а потом режиссер показывал их уже под арестом. Восстановление истории – одна из главных тенденций в современном искусстве, ей же следует новый фильм Алексея Федорченко «Последняя “Милая Болгария”», и подобно картине Хржановского, вступает в сложных разговор с произведениями художников.
До этого он уже изображал СССР в фильме «Ангелы революции» (2014), где четверо активистов уехали в тайгу и навязывали местным жителям свою идеологию. Печальный конец закономерен, но важнее отношение режиссера к истории – с ней можно играть, быть несерьезным. Для «Моей последней “Болгарии”» он выбрал идеально подходящего собственному тону писателя Михаила Зощенко, показавшего простых людей с глупыми обидами, наивной любовью, а главное с иронией к жизни. Федорченко тоже использует ироничный тон, но если Зощенко разбирает советского человека через детали быта, то режиссер в маленькой истории раскрывает драму страны.
«Инкубатором» становится Алма-Ата, куда во время войны переехала столичная интеллигенция. Туда отправился плодовод Леонид с одним яблоком сорта «Милая Болгария», оставшимся после пожара в саде отца. На новой квартире мужчина знакомится с Ольгой, которую подозревают в убийстве писателя Семена Курочкина. Леонид наивен и не понимает, что значат оставшиеся нетронутыми вещи писателя и заготовки для книги в печке-буржуйке. Похожее было у Михаила Булгакова в седьмой главе «Мастера и Маргариты», где из «нехорошей квартирки» по ночам бесследно исчезали люди. Леонид решает найти правду, для чего изучает записи Курочкина.
В основу сюжета «Последней “Милой Болгарии”» легла автобиографическая книга Михаила Зощенко «Перед восходом солнца», где писатель разбирал травмы из прошлого. Фрейд был чрезвычайно моден в советском искусстве двадцатых годов (в кино один из лучших примеров – «Обломок империи» Фридриха Эрмлера, ученика Сергея Эйзенштейна), но первый съезд советских писателей постановил соцреализм единственно верным направлением в искусстве. Парадоксальность соцреализма в том, что он отвергает критику реальности, буржуазное и мещанское видение мира. Гонениям подверглись многие писатели, от Ахматовой до Тэффи, их вклад начали стирать из истории. Алексей Федорченко восстанавливает прошлое Зощенко и представляет его кино-театрально, делит экран на части, выделяя детали, показывая альтернативные эмоции героев и добавляя предметы-ассоциации. Этот метод одновременно напоминает о фрагментарности алтаря и иконы, но с одним важным отличием – если в христианской живописи рассказ идет от начала к концу, то Федорченко с Зощенко отправляются к детским воспоминаниям в поисках ответов на тайны настоящего.
На срезе истории Сергей Эйзенштейн репетирует отрывок из «Ивана Грозного», в кафе пьет грустный Есенин, дамы мечтают о Париже, богачи верят в быстрый конец революции, придумывают разговоры о наказаниях для работников, а военные в противогазах умирают за демонстрацию сил армии. Среди этих маркеров времени появляются другие от Федорченко: сцена секса и подготовки умершего к погребению, легкий эротизм и эскапизм по отношению к реальности. Хотя реальность тогда оказалась сильнее искусства, истории художников постепенно складываются в святой алтарь, побеждающий тоталитарную систему угнетения.
Вкус / Taste (2021, Ле Бао)
Чернокожий мужчина и четыре вьетнамки приезжают в дом, моют его, потом друг друга, готовят продукты и едят, затем занимаются сексом и говорят о своих проблемах. «Вкус» – прекрасный представитель «медленного» кино, где под социальной и экологической оболочкой струится метафора чистилища. Человеческий мир представлен грязным районом Хошимина на сваях с мелкими улочками, где постоянно сыро из-за воды. Он был профессиональным футболистом, но из-за перелома ноги теперь работает парикмахером и массажистом. Прежняя жизнь разрушена, мужчина больше не может посылать сыну на родину деньги, поэтому переезжает в новый дом с женщинами.
Ле Бао создал интеллектуальный фильм наподобие «Красной пустыни» (1964) Микеланджело Антониони, но если итальянский режиссер не может найти ответы на экзистенциальные вопросы в пустом мире, то Бао выбирает переход в другое пространство. «Вкус» – это духовное кино, герои попадают в своего рода чистилище. В нем слова не теряют значения, остаются только язык движений нагих тел. В пустынном бетонном доме они освещены легким светом, а из-за повышенной влажности блестят, будто намазаны маслом. Из-за этого возникает эффект, что они освобождены от своих тел, вышли из земной оболочки. В медитативном кино важным элементом является особое внутреннее дыхание – в начале «Вкуса» женщины сшивают огромный шар, который наполняют водой. В него будто ныряет зритель, чтобы в финале вернуться на поверхность с очищенным сознанием. Проблем нет, есть только вечность.
Святой Нарцисс / Saint-Narcisse (2020, Брюс Ла Брюс)
22-летний красавец Доминик живет с бабушкой, после смерти которой находит письма от потерянной матери Беатрис. Он встречается с ней, живущей вместе с дочкой умершей любовницы Эми, а в католическом ордене неподалеку находит своего брата-близнеца. «Святой Нарцисс» – это прекрасный пример «Санта-Барбары», где все всех любят. Сила скандального режиссера Брюса Ла Брюса в пышущей сексуальной энергии, в умении показать красоту тела и насладиться ею.
Хорошего режиссера от режиссера плохого отличают чувство такта, и умение держать тон на протяжении всего фильма. Брюс не фальшивит, используя глупые зачины для сцен секса, «индийские» сюжетные повороты» и гомоэротику. В качестве «запретного» плода он выбирает орден по имени гей-иконы святого Себастьяна, у чьего главы в комнате стоят репродукции статуй Давида рук Микеланджело и Донателло. Хотя диалоги и операторская работа все еще остаются слабым местом в кино Брюса ла Брюса, «Святой Нарцисс» дарит искреннее чувство радости.
Криптополис (2020, Дэш Шоу)
Анимационный «Криптополис» репрезентует «левую» информационную повестку, отправляя зрителя в эру хиппи. Оказывается, что в нашем мире живут мифические существа (по типу славянской птицы сказок), и главная героиня-ветеринар Лорин пытается их спасти от злых военных. «Левая» идея чиста: защитим меньшинства и создадим для них благоприятную среду. Внешне они составляют одну группу, но внутри неё очень разнятся и не могут жить вместе. Поэтому «Криптополис» скорее рассказывает историю отношений планеты с неконтактными народами. Ученые всего мира борются над этическим вопросом спасения и поддержки изолированных поселений, на чье здоровье сильно влияют новые болезни и изменение климата. Превращение их в развлечение только разрушит сложно устроенный мир, будет эксплуатировать (английский термин exploitation) их индивидуальность. Об этой дилемме «Криптополис», где самое большое достижение – это дизайн локаций, персонажей и мифических существ, которых аниматоры заставили двигаться правдоподобно.
