17 июня Кену Лоучу исполнилось 85 лет. Главный британский режиссер на протяжении шести десятилетий снимает кино в стиле социального реализма и за годы не потерял фирменный стиль, а только отточил свои приемы и сюжеты до высшего мастерства. Если у Льва Толстого все семьи несчастны по-своему, то у Кена Лоуча все бедняки Великобритании одинаково страдают из-за классовой системы. Дмитрий Елагин рассказывает, как Лоуч находит и борется с причинами неравенства, и почему его вера в человека не потухла за десятилетия.
Социальное кино
Огромный завод, грязные и шумные улицы Глазго, Ньюкасла или затерянного где-то среди равнин городка; настоящие рабочие и случайные прохожие — Кен Лоуч практически не фантазирует в кино, а запечатлевали жизнь вокруг. Он сын электрика, отучился в Оксфорде на юриста, в большое кино пришел из телевидения. Его режиссура родилась из документального «свободного кино» 50-ых годов и бунтующего игрового кино «рассерженных». Британская «новая» волна, как и другие, выступала против «папочкиного» кинематографа, и было жестче других: меньше формальных приемов, больше простых историй. «Рассерженным» ближе всего итальянские неореалисты, которые после второй мировой войны показывали без границ боль народа: снимали обычных людей в сюжетах из жизни, позволяли проникать камере куда угодно и работали с естественными декорациями. Вслед за документалистами неореалисты увидели, что окружающий мир достаточно насыщен энергией, которую можно преобразовать в кино. Для рассерженных «топливом» стала социальная несправедливость, лежащая в основе капиталистического общества. Кеннет Лоуч, поменявший в титрах имя на менее буржуазное Кен, начал снимать в 1960-ых и до нынешнего момента остался верен себе. Великобритания в его фильмах будто не меняется: раньше бедняки работали полулегально, погибали от нищеты и не могли вырваться из низшего класса — так и осталось.
Его вторая картина «Кес» (Kes, 1969) о семье без отца, где мать постоянно работает и не воспитывает младшего сына Билли, а его старший брат Джуд убивается на шахте и вечерами напивается. Мальчик плох в учебе, а поэтому при встрече со школьным консультантом, ему не предлагают подумать о работе в офисе, а сразу намекают на ручной труд. Кен Лоуч видит Великобританию разделенной на классы страной, где бедным с детства уготована судьба остаться бедными. В сводное от учебы время Билли разносит газеты и тренирует пустельгу по имени Кес: он держит её на поводке, а она пикирует на кусочек мяса в его руке. Хотя отношения мальчика и птицы автор показывает с теплотой, украшая кадры инструментальной музыкой и снимая на общих и дальних планах с красивым пейзажем, они ещё раз репрезентирует быт низшего класса, которому приходится выбивать из себя все силы ради еды.
В социальных фильмах Кена Лоуча чаще всего нет четких антагонистов, нет ярко выраженного внутреннего конфликта, потому что зло не таится в людях. Единственными злодеями у него можно увидеть начальников, превращающих работу в рабство, и их подчиненных. В «Отбросах общества» (Riff-Raff, 1991) Лоуч одним кадром отражает двойные стандарты в умах людей: шеф и прораб ругают строителей за игру в карты во время смены, но при этом сами отгадывают кроссворд. Из-за подобных сцен может возникнуть впечатление, будто Лоуч упрощает картину мира, изображая людей злодеями без анализа причин их поведения. Но в его мире людей злодеями делает общество: это видно при сравнении похожих сцен в больницах из «Меня зовут Джо» (My Name Is Joe, 1998) и «Я, Дэниел Блейк» (I, Daniel Blake, 2016). В обоих случаях у пациентов возникают проблемы с сотрудниками, не слышащими проблем клиентов, но в «Джо» зритель видит, что администратору приходится отвечать одновременно на телефон и запрос клиента, потому что она работает одна. Кен Лоуч не обвиняет человека в жестокости и глухости, а винит общество, которое высасывает из человека чувства, превращает его в «сухарь».
Поэтому режиссер постоянно обращается к представителям низшего класса, чьи проблемы всегда на поверхности. Это делает кино Лоуча очень острым, конкретным. Он показывает алкоголизм и наркоманию, рабский наемный труд без гарантий с огромными штрафами, бесправное положение эмигрантов, разрушительную систему образования и многое другое. Автора можно было бы обвинить в эксплуатации горячих тем, но его борьба не мимолетна, он десятилетиями разбирает проблемы родной страны. В отличие от некоторых «рассерженных» коллег он не поменял эстетику бедных квартир и холодной природы на роскошные дома и жаркие пальмы Лос-Анжелеса. За годы его стиль практически не изменился, что напоминает о великом японском режиссере Ясудзиро Одзу («Токийская повесть», «Вкус простой пищи»). Они оба будто используют одни и те же истории из фильма в фильм. Только Одзу высматривает изменения японской семьи, а Лоуч борется за низший класс в не меняющейся стране. Из-за строгости стиля его кино чувствуется искренним, так как автор не манипулирует чувствами: редко использует музыку и необычные ракурсы, потому что не хочет отвлекать от прямолинейного действия. Кену Лоучу важно, чтобы обычный зритель увидел все подробности обычной жизни знакомым взглядом: «Если мы снимаем фильм о заводе, очень важно, чтобы все детали были выписаны с максимально возможным тщанием. Увидев моих героев, зрители должны узнать своих коллег по работе. Это не менее важно, чем сюжет, излагая который, сложно избежать деталей и, соответственно, натурализма». Натурализм упивается фактурностью, он часто чрезмерен и в некоторой степени привлекателен — Кен Лоуч не хочет превратить быт в интригующую экзотику для критиков. Поэтому он выбирает спокойный реализм, предполагающий холодность в эстетике, и снимает похожие мелодраматичные истории с разными социальными проблемами.
Мелодрама
При работе с социальными проблемами Кен Лоуч реже использует сюжет с одиноким героем и предпочитает сюжеты с романтическими линиями. В них режиссер четко обозначает позиции для мужчин и женщин: он обязательно живет на грани бедности, но силой воли выживает в тяжелые времена, а она слаба, уже находится на социальном дне и прячет свое прошлое. В «Отбросах общества» строитель по найму Стив живет в сквоте и переселяет к себе девушку Сьюзен, мечтающую о карьере певицы. Кен Лоуч — не мастер человеческих отношений, он часто опускает важные разговоры ни о чем и оставляет лишь жесткий костяк отношений: первая случайная встреча — вторая по инициативе мужчине — они живут вместе, проблем становится больше — проблемы разрушают отношения. Кен Лоуч неслучайно выбирает любовные истории молодых людей, так как ему важен семейный кризис, который порождает системная бедность.
Крепкий и долгий брак — также не гарант стабильности. В последнем на данный момент фильме мастера «Извините, мы вас не застали» (Sorry We Missed You, 2019) родители выдавливают все силы ради обеспечения семьи, но жизнь сбивает с ног. Из-за кризиса 2008 года Рикки решается на работу курьером в Amazon и просит жену-соцработника продать небольшую машину ради первого взноса. Подробностей обсуждения идеи заработка нет, режиссеру нужнее выделить условия предстоящего труда для отца: 14 часов 6 дней в неделю. Адский график не предполагает никаких удобств в работе, даже дочка Рикка удивляется, что не включено время на туалет, из-за чего водителям приходится мочиться в бутылки (из-за мягкой репрезентации труда на корпорацию критиковали «Землю кочевников» Хлои Чжао, которая в отличие от Лоуча не отразила реальную ситуацию).
В беспросветном рабстве Рикки единственным лучиком видится небольшое бумажное сердечко, которое ему подарила дочь. Подобные маленькие сентиментальные детали придают глубину фильмам, передают чувства героев или их тайны. Чаще всего Кен Лоуч использует письма или фотографии, а в случае драмы «Песня Карлы» (Carla’s Song, 1996) все вместе. Карла сбежала из Никарагуа из-за гражданской войны, на память у неё осталась фотография из родной деревни и множество неоткрытых писем от пропавшего любимого. Фото и письма — это признаки прошлого, которые автоматически вызывают в человеке чувство ностальгии, тоску по утерянному. В современных фильмах Кен Лоуч показывает новые возможности общения (в «Извините» мать звонит детям), но теплота остается только в вещах: в надписи «Don’t be angryAbby I’ll be fine love you» (пер. «Эбби не злись всё будет хорошо люблю тебя») на рабочей карточки в «Извините, мы вас не застали» или записке с деньгами для оплаты электричества из «Я, Дэниел Блейк». У Лоуча люди борются с бессилием одиночества с помощью солидарности — она не спасает, но по крайне мере дарит немного сил духовных сил.
Протест за человека
«Песня Карлы», «Черный Джек», «Меня зовут Джо», «В происках Эрика», «Зал Джимми», «Я, Дэниел Блейк» — Кен Лоуч часто использует в названиях имена героев. Они не броские намеренно, потому что режиссер создает портрет нации. Его герои всегда уставшие, говорят с акцентом (из-за которого некоторые американцы и англичане смотрят фильмы Лоуча с субтитрами), не против грубого юмора и открыты к любви. Стив, Джодж, Рикки, Дэниел — все они сильные мужчины, бойцы за себя. Стиснув зубы, работают, получают травмы, а потом срываются. Депрессивная позиция Кена Лоуча в том, что капиталистическое общество и классовая система всегда побеждают индивидов. Как бы он не боролся и не сопротивлялся человек, механизм всегда выше его. Это ломает мужчин, и они бессмысленно и беспощадно бунтуют. В «Отбросах» после смерти рабочего по неосторожности Стив поджигает многоквартирный дом, который он с другими нелегальными рабочими ремонтировал для будущих богатых квартирантов. Его преступление не принесет никаких благ ему, а скорее навредит охраннику, такому же представителю рабочего класса. Похожие жесты сопротивления совершают мужчины во имя борьбы за жизнь, которые у них отняли. Причины проигрыша в отсутствии скоординированного сопротивления эксплуататорам: в тех же «Отбросах» рабочие позволяют себе обмануть коллегу и не выступают вместе против вводимых начальством запретов. Социалистический экстаз пролетарского сопротивления можно увидеть в «Горьком рисе» (Riso Amaro, 1949) итальянца Джузеппе де Сантиса, но не у англичанина Лоуча. В «Песне Карлы» Джордж отправляется с девушкой в Никарагуа, где чувствует дух искренней солидарности народа в борьбе за свободу. Но сам он не готов к подобной борьбе и уезжает домой. Режиссер так жесток с героями, потому что хочет возбудить в зрителе бунтарский дух. Надежда в финале невозможна (она портит фильм «Меня зовут Джо»), потому что ведет к бездействию, к смирению с нынешним порядком вещей. Кен Лоуч хочет борьбы, поэтому из раза в раз показывает жизнь, которой быть не должно.
