Сергей Тютин: «В Париже на русское кино стояли очереди»

Сергей Тютин — российский режиссер, президент фестиваля «Арткино», основатель киношколы «Артерия кино», директор московского кинотеатра «Мир искусства». Талех Габибов поговорил с ним о воспитании зрителя, классике российского и мирового кино и фестивале короткого метра в Париже.

• 1. О кинотеатре «Мир искусства»
• 2. О воспитании зрителя
• 3. О фестивале русского кино в Париже
• 4. О фильмах, которые переворачивают жизнь
• 5. О закрытии кинотеатра «Соловей»
• 6. О московских кинотеатрах 
• 7. О советском режиссере Николае Экке
• 8. О фильмах, которые обязательно надо посмотреть

Как-то сразу определилось, для кого наш кинотеатр. Появился слоган для соседствующего с нами РГГУ, что теперь свои лекции и семинары студенты будут прогуливать именно здесь. У нас не было денег на рекламу, мы решили воспользоваться сарафанным радио и создать базу контактов по электронной почте, куда могли бы отправлять репертуар кинотеатра. 

Мы собрали свою лояльную, интересную, большую аудиторию, которая ходила к нам даже без всяких вывесок, реклам — потому что хотела посмотреть хорошее кино. Плюс, мы изначально отменили общепит. Общепит — это же обязательно, кинотеатры зарабатывают на общепите больше, чем на кино. А мы решили без общепита.

К моменту нашего открытия в 2001 году кинотеатр «Баррикада», который показывал анимационные фильмы, был закрыт. Кинотеатр, который показывал документальное кино, был закрыт. Кинотеатр, который показывал научно-популярное кино, был закрыт. Кинотеатр повторного фильмы был закрыт. Все было закрыто. Поэтому концепция нашего кинотеатра сложилась таким образом: мы хотим дать максимальное разнообразие. То есть ни один фильм не повторяется в репертуаре в течение недели больше одного раза.

Первые лет десять у нас была скидка для студентов 50%, и они сильно к нам потянулись. Потом мы поняли, что надо распространять скидку на всех, пусть уже всем будет хорошо. Поэтому потихоньку кинотеатр превратился в культурный центр, который имеет свою киностудию. Киностудия снимает фильмы по истории кино, которые выходят на телевидении. Потом мы начали издавать книги по кино, у нас выходит серия мастер-классов. Мы проводим огромный кинофестиваль, он проходит в пятидесяти пяти городах России.

Недавно один мой студент, Егор Абраменко, выпустил фильм «Спутник», который взорвал американский YouTube и вышел на первое место в хит-параде.

Еще почему-то сложилась традиция объясняться в любви в кинотеатре «Мир искусства». Уже энное количество пар создано. Они стали приходить, потому что у нас есть услуга «фильм на заказ», и можно показать что-то необычное. Как-то это передается по сарафанному радио, я даже не знаю, как. Но этих объяснений в любви у нас было уже пару десятков. 

У меня был интересный опыт: мы организовали Всероссийский фестиваль авторского короткометражного кино. Это случилось уже позже, в 2008 году. Мы очень серьезно занялись коротким метром, и в результате меня пригласили во Францию, на фестиваль в городе Клермон-Ферран — это юг Франции, где-то широта Лиона, ближе к Каннам. Там ежегодно в феврале проходит фестиваль короткого метра — самый крупный в мире.

Когда мы туда приехали, то своим глазами не поверили, насколько все круто сделано. Есть чему у них поучиться. Мы с ними познакомились, пообщались с президентом фестиваля, с отборщиками поговорили. Больше всего нас потрясло, что десять кинотеатров с большими залами, по тысяче мест, в течение восьми дней битком заполнены зрителями. Посчитай — десять тысяч человек одновременно смотрит короткий метр в одном небольшом городке.

Первый вопрос, который мы задали президенту: «Как вам это удалось?» Он ответил: «Вот ты Каннский кинофестиваль знаешь?» Я говорю: «Да». «Так вот мы Антиканнский фестиваль. Каннский кинофестиваль — это что такое? Это понты. Ходят типа звезды. Сюда ходи, туда не ходи, здесь для белых, здесь для черных, здесь для желтых. Короче, там все недемократично. А у нас демократия полная — все, кто хочет, приходят и смотрят кино». Я спрашиваю: «Но этого же, наверное, недостаточно, чтобы пришло десять тысяч человек одновременно?» Он говорит: «Ну-у… Да. Для Канн главное — звезды, а для нас главное — зритель, публика». «Как вы ее привлекаете?» «Мы их просто воспитываем. С первого класса школы. Мы внушаем им три простых мысли. Мысль номер один: кино — это искусство, и его надо смотреть в кинотеатре. Мысль вторая: отечественное кино — это искусство, и его надо смотреть в кинотеатре. Мысль третья: короткометражное кино — это искусство, и его надо смотреть в кинотеатре. И когда они уже вырастают, то все идут к нам на фестиваль дружными рядами — весь город».

Кинотеатр «Мир искусства» во многом выполнял и выполняет функцию воспитания зрителя. Например, на фильм Хичкока «Завороженный», когда мы поставили его в репертуар кинотеатра, вообще никто не ходил. А потом я его взял и сам посмотрел. Оказалось, там играет Михаил Чехов, что это все про психоанализ дедушки Фрейда, что Сальвадор Дали делал там декорации. Я про это написал — и народ стал ходить на этот фильм бесконечно. Мы его до сих пор показываем, его очень любят. А он сорок какого-то года, черно-белый.

Это говорит о том, что ценности познаются только в сравнении; когда у тебя появляется какой-то опыт, когда ты видел хорошее кино, тебя на туфту уже не возьмешь. А если ты с молоком матери впитал плохое, то ты так и будешь смотреть плохое и говорить, что оно хорошее, потому что другого ты не видел.

И дать эту возможность увидеть — это важно.

Один мой ученик оказался в Париже, начал жить там. Он предложил мне: «Мы хотим тут организовать фестиваль русского кино. Можно, твой фестиваль «Арткино» даст нам своих победителей, мы тут сделаем конкурс, наберем французское жюри, и они будут оценивать русский короткий метр?» Мы согласились. Они собрали какое-то фантастическое жюри: известные продюсеры, актеры, отборщики телеканалов — и зашло это там на ура.

Второй фестиваль мы уже делали в четырех кинотеатрах Парижа. Был очень крутой кинотеатр «Бальзак» на Елисейских полях, было два в Латинском квартале, и один был на Больших бульварах, который раньше принадлежал Максу Линдеру. Там мы как раз показывали конкурс короткого метра — и были очень довольны.

Я почему это вспомнил. Представь: идешь по Латинскому кварталу — это часть города, где живут почти одни студенты, там очень много кинотеатров. В доме, где проходил наш показ, было два кинотеатра. И в одном идет, например, ретроспектива Куросавы, а в другом мы показываем ретроспективу Бориса Барнета. И там сидят зрители, и здесь сидят зрители. А через две остановки кинотеатр «Grand Action» тоже забит битком.

В Париже на русское кино стояли очереди. Даже показывали восстановленную советскую классику, типа оцифрованной «Карнавальной ночи». Получилось пригласить хороших звезд французского кино. Фестиваль закрывал Пьер Ришар, открывал Мишель Легран, на открытие фестиваля русского кино приехал президент Франции Франсуа Олланд. А все потому, что народ кино любит.

У них есть этот момент, что все — телевидение, интернет — должно помогать кинематографистам. Отовсюду ручейками идут деньги, которые потом все вкладываются во французское кинопроизводство. Это же классно. И, главное, это воспитывает зрителя. Они могут прийти и смотреть не только русское кино, а кино какого-нибудь Зимбабве. Для них разнообразие — тренд. Они понимают, что чем будет больше, тем лучше.

У разных режиссеров свои были впечатления. Известно, что Пудовкин решил стать кинорежиссером, когда посмотрел «Нетерпимость» Дэвида Уорка Гриффита. Потому что в этом фильме Гриффит рассказал четыре истории, происходящие в четыре разные эпохи, параллельно. Увидев это, Пудовкин сказал: «Вау. Оказывается, с помощью кино можно управлять временем».

Глеб Панфилов рассказывал: «Я в свое время увидел фильм "Летят журавли" и настолько был потрясен, что решил пойти заниматься кинорежиссурой».

Это полное безобразие. Там ведь была клоака. Там был стриптиз-бар, ты входил в кинотеатр, и везде, со всех сторон, висели экраны с голыми бабами. Люди приходили с детьми посмотреть кино и даже не знали, куда спрятать своего ребенка, потому что экраны были везде. 

На таком месте вдруг появляется  «Соловей», который поет на всю Москву и делает двадцать два зала. Там начинают идти Бертолуччи, Соррентино… Обычный прокат тоже идет, но ты приходишь и видишь то, что происходит во Франции: тебе есть, из чего выбирать.

И потом в один прекрасный день просто взяли — и снесли. «Бабло побеждает добро», или как это называется, я не знаю. Это очень большая потеря для Москвы.

Есть «Иллюзион». Это кинотеатр Госфильмофонда. Он родился в 1966 году, в те застойные сложные времена на завершении «оттепели». Почти все брежневское время он выполнял все те задачи, про которые я говорил. Как флагман. У Иллюзиона есть одно преимущество — поскольку он входит в ассоциацию фильмохранилищ мира, ему позволяют показывать кое-что из того, что нельзя показывать другим. Они могут показывать фильмы из своего собрания, в том числе с пленки. До сих пор.

Мы с ними подружились и на фестиваль «Арткино», каждый год обязательно там что-нибудь устраиваем. Например, я делал несколько фильмов по истории кино. Последний фильм был посвящен Григорию Александрову, до этого был Эйзенштейн, Николай Экк. Мы показывали документальный фильм по истории кино про какого-нибудь режиссера — и тут же показывали с пленки фильм самого этого режиссера. Это вообще здорово. 

Потом у нас было отдельное увлечение, связанное с 3D, в «Иллюзионе» установлено очень хорошее оборудование. Либо на открытие, либо на закрытие мы устраивали уникальные вещи, например, отреставрировали сказки Александра Роу в 3D. Фильмы начала 1950-х годов стали как «Аватар». Но люди же не видели никогда, им показывают, и они спрашивают: «А как это? Это было что ли?» Они смотрят и обалдевают. 

Несколько лет назад у нас была ретроспектива человека, который снял первый отечественный цветной, первый отечественный звуковой и первый отечественный 3D фильмы. Это Николай Экк. Чудесный режиссер. Его самая знаменитая картина — «Путевка в жизнь», как раз первый отечественный звуковой фильм 1931 года. У него самого жизнь как приключенческий роман. Как он создавал такие уникальные проекты в 1930-е годы… Даже сложно это представить, какой был размах личности. 

Но у него драматическая судьба — во время войны ему запретили заниматься режиссурой. 3D-проект свернули, потому что он был с очками, а у нас в стране появилось 3D без очков. И он, бедный, уже когда его вернули в профессию, в 1960-е годы снял фильм 3D без очков, уже завершил свою третью революцию — у него была и звуковая, и цветовая, еще и объемная. Он снял кино, и именно с этого фильма в 1968 году открылся зал кинотеатра «Октябрь», в котором сейчас IMAX. Там было установлено два экрана: один показывал 3D без очков, другой показывал 3D с очками. Уникальная совершенно личность. «Путевку в жизнь» купило в прокат семьдесят с лишним стран, и количество валюты, которое приплыло в Советский Союз хватило, чтобы построить на эти деньги Челябинский Тракторный Завод. С одной картины, представляете?

Фактически, с «Путевки в жизнь» переоборудовали кинотеатры — раньше же все кинотеатры были немые. Было буквально два-три зала, где можно было посмотреть звуковое кино. Одним из них был зал консерватории, который находился там, где сейчас стоит памятник Чайковскому — там был кинотеатр «Колосс». Его арендовал «Межрабпомфильм», и там устраивали первые звуковые кинопоказы с идеальной акустикой.

Даже есть комическая история: у Николая Экка был конкурент, который запускал безочковое 3D. Он добился, чтобы рядом с Мосфильмом и со студией им. Горького была открыта в 1944 году киностудия  «Стереокино». Чтобы студию территориально куда-то поместить, ей отдали лютеранский костел рядом с Исторической библиотекой. Костел закрыли, сделали там кинотеатр в 1930-е годы, а в 1940-е отдали это все под студию «Стереокино». Потом  «Стереокино» закрыли, слили ее с НИКФИ, а на ее месте работал «Диафильм» до развала Советского союза. Потом «Диафильм» тоже накрылся — отдали обратно церкви. Теперь там Лютеранский собор. Снова. И мы хотели посмотреть, где было «Стереокино», заходим в собор — а там экран висит в храме. Представляете? Там кино показывают.

В течение многих лет я вел киноклуб «Артерия кино», который шел по понедельникам в кинотеатре «Мир искусства» под девизом «Прощай, черный понедельник». Мы показывали классику, начиная от рождения кино и до наших дней. Форма была такая: лекция, смотрим фильм, потом его обсуждаем.

Сейчас мы это дело перевели в онлайн. подключиться можно любому человеку из любой точки мира и в этом поучаствовать. За год у нас проходит около сорока вечеров. Там сорок фильмов, которые надо обязательно посмотреть. 

Обязательно надо посмотреть «Человека с киноаппаратом» Дзиги Вертова. Правда, неподготовленный человек ничего не поймет. Кроме того, что это очень динамичная картина, это первая попытка создать международный язык кино. Точно так же для документального кино важна картина 1922 года «Нанук с севера». Это вторая линия документального кино, ее запустил потрясающий американский режиссер Роберт Флаэрти. Чтобы понять, насколько фильм выстрелил, надо сказать, что после его выхода у нас в стране и во Франции появилось мороженое «Эскимо», в Германии появилось мороженое «Нанук». Потому что фильм — это история про эскимосов, о том, как они живут.

Чтобы было понятно, почему «Человек с киноаппаратом» такой крутой… Есть в Англии журнал — «Sight and Sound». Этот журнал периодически проводит опросы лучших фильмов всех времен и народов. Году в 2011 они провели опрос среди всех стран, режиссеров, киноведов по всем фильмам любой направленности. К их удивлению, на девятое место в этом списке попала картина Дзиги Вертова «Человек с киноаппаратом», который является документальным фильмом. А называть можно было все — и игровые, и документальные. «Броненосец "Потемкин"», который мы традиционно относим к фильму номер один всех времен и народов, оказался на 13 месте. А Дзига Вертов попал на девятое.

В журнале очень удивились, решили провести отдельный опрос по документальному кино. Когда они это сделали, оказалось, что «Человек с киноаппаратом» получил первое место и набрал сто баллов. А второе место получил фильм, который набрал пятьдесят баллов. По сути, весь мир определил, что лучший документальный фильм — это «Человек с киноаппаратом».

Почему он был радикальный? Все это признают, но никто не знает, как этот фильм снимали и как он был придуман. Я специально снял документальную картину, которая называется «Кино-око Дзиги Вертова», где рассказывается о том, как этот фильм создавался, как Вертов его пропихнул, какие были конфликты. Например, Лиля Брик украла сценарий и пыталась снимать по этому же сценарию свой фильм. Там история будь здоров.

В немом кино можно много чего посмотреть. Даже перечислять страшно — жалко наших неподготовленных читателей. Этот период кино в 33 года назвали «Великий немой». Тогда научились очень здорово работать с изображением, поэтому каждый фильм, который мы проходим в нашей программе, очень ценен. Фильм «Метрополис» Фрица Ланга. Его постоянно цитируют во всяких клипах бесконечных — сейчас, в наше время. К фильму Дзиги Вертова композиторы постоянно пишут новые саундтреки. На западе вышло Blu-ray издание «Человека с киноаппаратом» с восемью звуковыми дорожками. Потрясающая картина «Последний человек» Фридриха Вильгельма Мурнау. Это целое направление, его называли «Каммершпиль» — как бы камерный театр, камерная игра, камерная драма. Фильм, правда, немножко напоминает «Шинель» Гоголя, рассказывает историю маленького человека. Но в нем впервые сделали совершенно фантастические, сумасшедшие движения камеры: когда две камеры могут становиться взглядом самого персонажа.

Это я говорю только про немое кино. В звуковом кино тоже много интересного, начиная от «Ивана Грозного» Эйзенштейна, который был сделан в 1944-1945 годах в двух сериях. Особенно интересна вторая серия. Опять же: ты приходишь во французскую синематеку — и вдруг у них в прокате «Иван Грозный». Почему? Потому что эти фильмы очень важны для истории кино как открыватели киноязыка. К таким фильмам относится фильм Орсона Уэллса «Гражданин Кейн» 1941 года. К таким фильмам относится фильм «Расемон» Акиры Куросавы, в котором одну историю рассказывают четыре свидетеля и каждый врет по-своему, и ты веришь каждому, потому что настолько убедительно все рассказано и показано. Удивительная картина. Понятно, у Куросавы и «Семь самураев» такого же уровня — мощный разговор.

Если говорить про итальянский неореализм, то есть очень крутые фильмы Витторио де Сики «Похитители велосипедов» и «Умберто Д.». Имеет смысл посмотреть «На последнем дыхании» Годара или «400 ударов» Трюффо — это самые важные фильмы, с которых началась Новая французская волна. На рубеже веков было очень много разных экспериментов. Есть фильм «Необратимость», в котором действие раскручивается в обратную сторону. Есть фильм «Таймкод», который снят четырьмя камерами одновременно, но не выключая их в течение полутора часов. И так далее.

Мне интересны фильмы, в которых много экспериментов с киноязыком. А так я могу смотреть очень разное кино. Мне даже очень нравится Рязанов. Когда я увидел в Париже отреставрированную «Карнавальную ночь»… Они будто заново нарисовали этот фильм. Цвета были такого уровня красоты, как произведение живописи или как дорогущий голливудский фильм.

Комедиографы мне тоже нравятся. Чарли Чаплин, безусловно. У Чаплина все должны посмотреть «Огни большого города». Это нельзя не посмотреть. Хотя фильм начала 1930-х годов, Чаплин наплевал на то, что в кино пришел звук и сделал, в каком-то смысле, пародию на звуковое кино. Причем интересно, что Чаплин — человек, который шел против течения, — был на тот период самым кассовым режиссером, которого смотрел весь мир. Его следующей картины ждали, как манны небесной. А он три года плевал в потолок и ждал вдохновения.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: