21 апреля в российский прокат вышла новая картина недавнего дебютанта Кирилла Соколова. О новом взгляде на вечный разговор о семье через призму гиперболизированной жестокости рассказывает Софья Шенгелия.
Кратко:
Едва вышедшая из тюрьмы мать и острая на язык дочь спасаются бегством от беспринципной бабушки на фоне живописных провинциальных полей и лесов. Остросоциальная драма в обёртке из чёрного юмора.
Подробно:
Российскому зрителю может показаться, что разговор о семье и решение непреходящих межпоколенческих проблем — это стандартный сюжет любой отечественной комедии. Будь то широко известный низкосортный трэш или трогательное столкновение отцов и детей — невинные шутки или удары ниже пояса обязательно должны затрагивать рассуждения о непонимании и попытках реализовать свои детские мечты за чужой счёт. И в своём новом фильме Кирилл Соколов уверенно следует заданной коллегами траектории. Снова семья, даже целых две, снова разрушенные надежды, ссоры и обиды: только у этих родственников на вооружении вместо слов самые настоящие пистолеты.
После окончания тюремного заключения Ольга, воодушевлённая перепиской с ожидающим её «на воле» мужчиной, возвращается в родной посёлок, чтобы забрать у собственной матери некогда оставленную дочку и вместе с ней отправиться навстречу манящей новой жизни. Конечно, смышлёную внучку никто отдавать не собирается. Удар, ещё удар — и вот уже мать с дочерью пускаются в бега, пока бабушка, заручившись поддержкой бывшего партнёра Ольги (того самого, из-за которого женщина и получила тюремный срок), бросаются по их следу. Стремительно, не оглядываясь, разрушая всё на своём пути. Неготовность слышать и слушать оборачивается нескончаемым красочным и смачным потоком крови, — которая, как известно, вообще-то должна быть гуще воды.
Что обычно люди передают из поколения в поколение? Опыт, семейные легенды, моральные установки и жизненные ценности. В семье главной героини от матери к дочери наследуется опаляющая ярость. Гнев и злость будто бы уже заложены в структуру их ДНК и только ждут подходящего спускового крючка, что позволит им вырваться наружу. А для спускового крючка много и не надо. Для него уже существует вечный круговорот травм, обид и разочарований, запущенный в рамках трёх поколений, ломающий одну судьбу за другой. О таких людях нередко говорят: «оторви и выбрось». Но как далеко плод с такого дерева не кидай, а яблочко от яблоньки все равно упадет в удивительной близости. Плохо это или хорошо, но, по мнению Соколова, члены одной семьи неотвратимо одинаковые, а научиться уживаться друг с другом — мера необходимая, пусть и вынужденная. Человек человеку волк, а от родного волка хотя бы заранее знаешь, чего следует ожидать.
Неприкрытая жестокость — сложный инструмент, требующий особого умения и выверенной разграмовки. Необходимость главного героя экшн-фильма схлестнуться в финальной битве с главным злодеем совсем не одно и то же, что киноязык комедии, в которой причинённая боль должна являться источником смеха, а не пафосного этического удовлетворения.
Язык толчков и подножек успешно орудует в жанре ещё со времён немого чёрно-белого кино. Но в «Оторви и выбрось» речь идёт уже не о банановой кожуре и невинных падениях, здесь для особого акцента на ярко-красной крови для фона подбирается резонирующий ядрёно-зелёный цвет — метод, разработанный Соколовым ещё в его предыдущем фильме «Папа, сдохни». Словно следуя заветам Квентина Тарантино, российский режиссёр не боится пырнуть ножом или сделать пару лишних выстрелов. И это не единственная схожесть с методом американского коллеги — Соколов умеет воровать, но не копировать, и делать это с большим мастерством. Пока что стиль Соколова отчётливо напоминает лоскутную эклектику: тот же Тарантино, не самый очевидный Гай Ричи и даже аллюзия на Серджио Леоне. Всё же авторский стиль пробивается из-за знакомых по чужим работам кадров, а его отчетливый расцвет — это только вопрос времени.
