Чтобы взглянуть в лицо маэстро – а именно так называют Китано на родине – мало преодолеть 7500 километров, разделяющих Москву и Токио. Нужно пройти строжайший фейс-контроль, какой не снился даже столичному «Дягилеву». Японцы относятся к Китано, как к божеству, а это значит, что специальные люди будут тебя рассматривать, расспрашивать, учить правильно кланяться и улыбаться. А потом все равно попросят подождать.
На съемочной площадке, где идут съемки рекламного ролика – на этот раз Китано в роли актера, а не режиссера, – толпится человек 50, из которых в процессе заняты от силы 5. Остальные - свита Такеши. Самые преданные из фанатской братии объединились в «Банду Такеши» и считают своим долгом охранять маэстро от нежелательных посягательств. На диктофон в руках они смотрят так же настороженно, как если бы это был пистолет или самурайский меч.
От тишины, которая стоит в павильоне, можно оглохнуть – никто не разговаривает по телефону, не курит, не общается друг с другом. Китано работает, а это значит, что все остальные будут молча наблюдать за священнодействием. И эта великая японская стена из фанатов не дрогнет, даже если съемки затянутся до ночи. «Не сотвори себе кумира» – это не про них. Японская преданность одновременно и пугает, и умиляет. Для большинства из них Такеши почти что член семьи. А дело все в том, что Китано, известный в России в первую очередь как режиссер, в Японии – популярнейший шоумен. На местном ТВ он ведет восемь ток-шоу. А это значит, что с утра и за ужином японцы видят его лицо, смеются над его шутками. Для них он такой же родной, как для нас Прекрасная Няня, и при этом такой же величественный, как президент Путин.
Еще до того, как стать культовым и легендарным, снять десятки брызжущих кровью и красками шедевров, заслужить овации на главных кинофестивалях мира, Китано работал в комедийном дуэте под псевдонимом Бит Такеши. А до того, как стать теле-клоуном, учился в университете на кафедре машиностроения и готовился стать изобретателем. В августе 1994 года в его жизни произошла трагедия – Китано разбился на мотоцикле. Полгода доктора потратили на то, чтобы выпустить Китано в новую жизнь – с наполовину парализованным лицом и с твердым желанием начать все заново. Лицо Китано из разряда тех, на которые смотреть жутковато, но оторваться невозможно. Маэстро редко улыбается, говорит тихо, но при этом приковывает к себе внимание всех, кто находится в радиусе ста метров. Все 50 человек его свиты продолжают стоять у меня за спиной и во время интервью. По-прежнему ни одного лишнего звука. Они слушают, потому что маэстро говорит о важном – своем последнем фильме, любви, смерти, жизни. Закончив беседу, Китано-сан сядет в свой белоснежный «Роллс Ройлс», а самые суровые из его банды подойдут к русской журналистке, чтобы пожать ей руку и поздравить с тем, что она заслужила улыбку маэстро.
Китано-сан, в вашем последнем фильме «Kantoku banzai» главный герой-режиссер пытается снять 100%-й хит. Скажите, а вы сами знаете этот рецепт?Вам лучше задать этот вопрос тем, кто снимает хиты. Я этим не занимаюсь. Для того чтобы получить кассовые сборы, работает не один человек, а тысячи. Это не режиссерский гений заставляет зрителя платить деньги за билет, а огромный механизм, задача которого – загнать в кинотеатры побольше людей. Существует масса способов искусственно нагнетать интерес. Создатели 100%-х хитов учитывают и просчитывают все, начиная со сценария, и заканчивая книжками по мотивам фильма и футболками с символикой картины. Это сплошная математика. Поверьте, еще до того, как фильм снят и вышел в прокат, боссы знают, соберут ли они кассу. Это обыкновенный конвейер.
Вас это расстраивает?У меня нет никакого желания становиться частью этого механизма. Знаете, иногда я себя чувствую, как отличный повар, у которого есть классный ресторан, но при этом клиенты день за днем просят приготовить им что-нибудь из фаст-фуда. И самое грустное – наблюдать за тем, как люди с удовольствием поглощают эту примитивную пищу.
Какова же ваша стратегия как режиссера?
Мне не нужен массовый зритель. Если мой фильм заинтересовал 30% людей, для меня это уже успех, и я полностью доволен. Если кинотеатры набиты битком, то это повод задуматься, что я сделал не так.
В «Kantoku banzai» ваш герой разгуливает с куклой, внешне очень похожей на него самого. Если эта кукла олицетворение вашего альтер эго, тогда почему она выглядит, как деревянный чурбан?Я хотел показать в фильме режиссера в состоянии творческого кризиса. Ситуация настолько безвыходная, что герой совершает самоубийство. При этом мне как-то совсем не хотелось играть сцены, где мне пришлось бы убивать себя. Собственно, для этих целей я и придумал куклу. Да, это мое альтер-эго, но я сознательно сделал так, чтобы между нами было минимум сходства. Может, это суеверие покажется вам странным, но я не решился сам проигрывать сцены с самоубийством. Возможно, потому, что в реальной жизни мне бы не хотелось пережить подобный эпизод.
Если бы вы осуществили свою детскую мечту, вам вряд ли бы пришлось столкнуться с такой неприятной вещью, как творческий кризис… Насколько я знаю, вы мечтали стать механиком на гонках «Формулы-1»? Да, было такое. Когда я только начал учиться в Университете по специальности машиностроение, я хотел работать механиком на какой-нибудь фирме вроде «Тойота». А еще в детстве мне хотелось стать спортсменом профессионального бейсбольного клуба. К спорту я, кстати, не охладел до сих пор. Каждый раз с таким воодушевлением смотрю матчи по бейсболу! И с большим уважением отношусь к спортсменам.
То есть о режиссерской профессии в молодости и не думалось?
Нет, конечно. Дело в том, что я родом из семьи типичных представителей рабочего класса Восточного Токио. Большинство мужчин нашего района было либо якудзами, либо простыми работягами, как, например, мой отец. Мать, прежде чем выйти замуж, работала горничной в богатых семьях. Могу вам сказать, она была очень строгой женщиной, одержимой идеей высшего образования. По ее убеждению, только оно могло дать ее детям шанс жить другой жизнью. Когда я был ребенком, она и слышать не хотела ни о каких шалостях, веселом времяпрепровождении – походах в кино, чтении романов или хотя бы комиксов.
Однако, надо отдать должное настойчивости вашей матери - вы все же поступили в университет… Да, и я был уверен, что посвящу всю свою жизнь механизмам, возможно, стану ученым. А потом внезапно начались студенческие волнения, и мне пришлось уйти из университета. Потом – опять же случайно – я попал в комический театр, где какое-то время выступал. Далее, совершенно не планируя того, стал работать актером. Режиссером я стал еще более неожиданным образом. Если взглянуть на тот путь, что я прошел, становится понятно, что само собой такое случиться просто не могло. Поэтому я верю в то, что кто-то все это время меня вел.
А как насчет серьезных жизненных испытаний, могут они стать определенным стимулом к творчеству? Как, допустим, та катастрофа, в которую вы попали в августе 1994 года…
Я не раз слышал от докторов: «Парень, не каждому дано выжить после того, что ты перенес». Разумеется, я слышал и о людях, которые были на волоске от смерти и через это получили какое-то откровение. Про себя я думал: «Вот черт, я же мог превратиться в гения»! Однако, к моему великому разочарованию, этого не случилось. Я по-прежнему валяю дурака на ТВ и снимаю фильмы, которые мало кто понимает.
Да, мне рассказали о том, как вы эпатируете японскую публику в роле шоумена. Снять штаны в присутствии двух уважаемых политиков – такое может себе позволить не каждый. Где вообще проходит граница дозволенного? Что вы ни за что не сделаете на публике?Границу дозволенного я устанавливаю себе сам. Со стороны может показаться, что в своих программах я делаю все, что хочу, могу позволить себе любую вольность. При этом я ощущаю себя, как воздушный гимнаст в цирке. Одно неверное движение – и я полечу вниз. Но я верю своему чувству баланса. Согласитесь, ведь если я так давно и достаточно успешно работаю на ТВ и до сих пор не сорвался, значит, я не перехожу границ? (смеется) Словами этого не объяснишь, я просто чувствую, что можно, а чего нельзя делать в эфире. Иначе бы я не выжил в мире шоу-бизнеса. Выходит, что мои критерии «хорошо-плохо» совпадают с мнением большинства.
В одном своем интервью вы сказали: «Некоторые вещи выглядят прекраснее всего, когда находятся на пороге умирания». Что за красоту вы видите в смерти?Да, я так сказал. И имел в виду следующее. Когда ты осознаешь реальность смерти, ты начинаешь относиться к собственной жизни с уважением. Ведь о чем думают современные люди? Как жить приятней, богаче, красивей. Не достойней, понимаете? Это их волнует в меньшей степени. С другой стороны, мысли о смерти возвышают человека над бытовой стороной жизни, заставляют его задуматься о чем-то более важном, чем зарплата и поход в ресторан.
Вас, насколько я знаю, часто упрекают в том, что серьезных женских ролей в ваших фильмах не много. В чем причина такой дискриминации? Вы предвзято относитесь к женщинам или, наоборот, слишком их цените?
Я очень люблю женщин. А еще я очень застенчивый. Видимо, причина в этом (смеется). Но, скажу вам честно, как человек, который снял достаточно много фильмов, – снимать женщин это, пожалуй, самое трудное для меня как для режиссера. Особенно это касается эпизодов, где герои находятся дома, ужинают, или женщина готовит пищу – я не знаю, как к этому подступиться. Это как-то очень интимно… И дело ведь не в профессионализме, а в том, что такие эпизоды не выдумаешь. Их надо видеть в реальной жизни. С другой стороны, если мне дадут очень хороший сценарий, где будет все четко прописано, я смогу снять это убедительно и качественно. Но сам, в одиночку, поверьте, я на такое не способен. Хотя пора бы попробовать – возраст-то уже вот какой (смеется).
Я наблюдала за тем, как проходили съемки рекламного ролика для Panasonic, и поразилась тому, как вы самоотверженно репетировали русский текст. Насколько вообще велики ваши познания о России, не считая слова «превосходно», которое пришлось выучить?Мне очень интересна культура России. У вас же столько великих творцов! Я, кстати, одно время очень интересовался историей, в частности династией Романовых. Меня так же увлекают ваши диктаторы – такие, как Ленин, Сталин, Горбачев.
А Путин как вам?
О, он сильный мужчина и сильный политик. Если в следующем году я приеду на ваш кинофестиваль, я был бы очень рад пообщаться с Путиным. Я бы сказал ему: «Путин-сан, я ваш большой поклонник!» (смеется).
5 лучших фильмов Такеши Китано:
По всему миру Такеши Китано известен как певец насилия, тем ценнее те редкие фильмы, в которых он никого не убивает.
«Кикуджиро» (1999)
Меланхоличное роуд-муви, японский вариант старого советского фильма «Мы, двое мужчин». Такеши играет в нем пьянчугу и грубияна Кикуджиро, которого сварливая жена посылает сопровождать маленького мальчика в его поисках мамы. Для Такеши Китано этот фильм имеет и биографический оттенок: его герой подозрительно напоминает отца самого актера.
«Табу» (2000)
Режиссер Нагиса Ошима, автор скандально знаменитой «Империи чувств», на восьмом десятке снял еще один радикальный фильм – «Табу». В нем исследуется запретная для многих тема – гомосексуальные связи самураев. Такеши Китано сыграл у Ошимы одну из главных ролей – капитана Хиката, пытающегося подавить в себе влечение к юному новобранцу.
«Брат» (2000)
По сюжету фильм чем-то напоминает своего балабановского тезку под номером два. Японский якудза Ямамото (Китано), после очередной серьезной «разборки», решает начать новую жизнь, и едет… в Лос-Анджелес, где уже давно живет его младший брат. В отличие от прочих своих картин, здесь «Бит» Такеши очень много говорит (хотя по сюжету не понимает по-английски ни слова). Иногда это не идет ему на пользу.
«Королевская битва» (2000)
Действие происходит в недалеком будущем, где школьники участвуют в особой игре, по правилам которой они должны поубивать друг друга. Китано играет их любимого учителя Китано(!), который лично пристреливает первого школяра со словами: «Это ваш сегодняшний урок». Японский парламент пытался запретить этот зловещий шутер, но не смог: после премьеры «Битва…» вошла в десятку самых успешных японских картин за всю историю. Через три года вышло продолжение, уже гораздо более низкого качества.
«Затоичи» (2003)
Экранизация старых японских легенд про слепого воина, которого не мог победить ни один противник. До версии Китано было снято несколько картин на ту же тему (в основном, в 60-х годах), но Такеши придумал свое «ноу хау». Сцены боев сняты предельно реалистично, в то время как кровь откровенно нарисована на компьютере (Китано хотел, чтобы пятна красного на экране напоминали «живые цветы»). Завершается фильм и вовсе – массовыми танцами в стиле американских мюзиклов.
