Большой-пребольшой русский гиньоль, сделанный в лучших традициях русской всемирной отзывчивости. Двое сослуживцев (М.Пореченков и С.Гармаш) отправляются в провинциальный городок, чтобы вывезти домой тело их коллеги, скоропостижно скончавшегося в этой глухомани. Прибытие в пункт назначения завершается выяснением отношений, обильно залакированным водкой. В результате командировочные пропиты и мертвенького Колю приходится везти домой под видом нетрезвого безбилетного пассажира. Случайный попутчик (К.Хабенский) принимает Колю за жертву криминальной разборки, чуть позже труп «уходит» в неизвестном направлении, а потом обнаруживается в том же морге, откуда был вывезен накануне, однако недалекий следователь (С.Маковецкий) уже готов припаять невиновному – и все благодаря Коле - страшный «висяк»… Удивительная «черная комедия», где все «лажаются», злостно нарушают должностные обязанности, пьют при исполнении и не только, но всех жалко, у каждого свои веские обстоятельства впасть в депрессию и дикий загул. И у каждого неотвязное, до комизма чувство вины перед всеми и вся, так, что ежели нагрянет следователь, то сразу ясно – ой, а это же за мной. Если что и напоминает эта картина, то шедевр братьев Коэнов «Человек, которого не было»: смех очищающий не только от боли, но и от беды куда более страшной, - растерянности.. Увы, постановщику Дмитрию Месхиеву не очень повезло в реалиями и подробностями нашенского невеселого быта, из-за чего в фильме появилось несколько явных оплошностей по части вкуса и такта, а также пара-тройка просто неприятных сцен. Рассказывают, что после первого просмотра «Сюиты» на фестивале «Кинотавр» два первых парня современных отечественных сериалов – Михаил Пореченков, более известный как Леха Николаев из «Агента национальной безопасности» и Константин Хабенский, он же Плахов из «Убойной силы» - так напугались своего экранного вида, да так расстроились, что отказались прийти на пресс-конференцию. А зря. Перед вечностью они будут рассчитываться не ролями мачо питерского разлива, а героями «Механической сюиты», пропитыми, не единожды битыми, остервенелыми и, в сущности, глубоко «второстепенными людьми».