Лечение криком
Риччи не желает вырастать. Голливудское дитя, родившееся в Лос-Анджелесе и научившееся исполнять роли раньше, чем играть в кубики, она старательно изображает из себя трудного подростка. А нам это нравится: нам так хочется, чтобы в этой циничной Фабрике грез нашелся хотя бы один «неправильный» персонаж!
Ее папа был психотерапевтом, а мама – моделью. Неизвестно, действительно ли Риччи-старший практиковал «лечение криком» (как об этом рассказывает его младшенькая), но то, что сеансы групповой семейной терапии он проводил за обеденным столом, – это точно. Суть этих сеансов сводилась к тому, чтобы доказать аксиому: «Никто никого в конечном счете не любит». Кристина же страстно хотела, чтобы ее любили: «Я пыталась привлечь их внимание. Может быть, это и были мои первые шаги на профессиональном поприще».
«Ребенок Розмари» женского пола
Мама, которая после рождения четверых детей больше не могла работать по специальности, постоянно таскала младшую дочь на пробы. Так, в восемь лет Кристина дебютировала в рекламе, а в девять – в «большом кино». И сразу с Шер и Вайноной Райдер. Уже тогда, в «Русалках», Риччи играла невоспитанного, страдающего от недостатка любви ребенка. Ей, собственно, и не надо было ничего играть.
Потом были две серии «Семейки Аддамс», в которых маленькая Кристина появилась эдаким «ребенком Розмари» женского пола, с туго стянутыми черными, как смоль, косичками и устрашающей бледностью. Ее героиня Среда с легкостью отрывала головы пупсам и сажала брата на электрический стул. В жизни Риччи не отставала от своего экранного персонажа. На премьере «Семейки» мамаша одного ребенка подняла жуткий скандал, увидев сигарету у Кристины. Когда она сделала замечание, девочка послала мадам далеко и надолго.
Вредная малышка утвердилась в амплуа, запугав привидение в «Каспере». А потом настал переходный возраст. С детства склонная к полноте, Кристина буквально за два года поправилась на 25(!) кг. Она старательно ходила на пробы, но с девушкой с такими пропорциями и репутацией никто не хотел связываться. Сначала ее обошла Кирстен Данст в фильме «Интервью с вампиром». Потом ее не взяли в «Ромео и Джульетту», в «Титаник»... «Я догадываюсь, что запрет на меня был вызван несколькими рискованными интервью. Наверняка я в них произвела впечатление не совсем нормального человека. Ну да ладно, я не в обиде», – резюмировала Кристина.
Стерва-южанка с пышными формами
От роли в фильме Энга Ли «Ледяной шторм» отказалась Натали Портман. Ее мама сочла роль нимфоманки-нимфетки аморальной. Семнадцатилетней Риччи терять было нечего. Ее героиня – сочетание аморальности и целомудрия – развращала двух братьев. Фильм стал сенсацией Каннского фестиваля, да и сама Кристина, по ее словам, «плакала, когда смотрела на себя». После этого безусловного успеха Риччи стала играть очень много: хозяйку прачечной в «Фотографе» трэш-режиссера Джона Уотерса, где клиенты совокупляются со стиральными машинами, сумасшедшую художницу-наркоманку в «Страхе и ненависти в Лас-Вегасе», похищенную танцовщицу в «Буффало 66».
Постепенно роли нимфеток она сменила на амплуа «girl fatale» – опасной южанки с пышными формами и стервозным характером. Винсент Галло, ее друг и режиссер «Буффало», говорит, что «Кристина похожа на мать, ребенка и любовницу одновременно». Она «вернет к жизни» гомосексуалиста в «Противоположном поле», станет яблоком раздора в «Миранде со льдом» и «Тыкве». Интересно, что в подобных ролях ей очень нравится перекрашиваться в блондинку: получается такая трэш-дива наподобие Кортни Лав (с которой Риччи, кстати, дружна).
В жизни Кристина не пьет, не употребляет наркотики и не смотрит по телевизору «Семейку Озборн». Она предпочитает глянцевые журналы и сериал «Друзья». Живет со свободным художником Мэтью Фроменом, который на восемь лет старше ее. Кристина любит Голливуд, любит и пестует свой имидж «особенной девушки» и никогда из него по доброй воле не вылезет: «У нас в Голливуде все такие воздушные, такие милые и так любят друг друга, что от меня шарахаются как от чумы только потому, что я на них не похожа. Неприятно, конечно, быть изгоем, но я стою на ногах тверже всех этих кукол. Это я нужна Голливуду, а не Голливуд мне».