В прокат выходит фильм «Шагал – Малевич». «ВД» поговорил с исполнителем одной из двух заглавных ролей Леонидом Бичевиным о Достоевском, Балабанове и сломе эпох.
В новом фильме вы играете роль Марка Шагала. Хотя и признаетесь, что как художник он вам не близок.
Это так. Мне гораздо ближе живопись эпохи Возрождения, и до знакомства со сценарием, скажу честно, меня не сильно интересовала фигура Шагала. Конечно, картины я его видел, но желанием узнать, что он за личность, не горел. Но сценарий оказался очень занимательным. К тому же он заинтересовал такого замечательного режиссера, как Александр Митта, а это дорогого стоит.
Известно, что между Шагалом и Малевичем был серьезный конфликт, из-за которого ваш герой был вынужден покинуть витебскую Свободную академию живописи. Фильм посвящен этой истории?
- Пусть это останется загадкой. Поверьте, это как раз тот случай, когда кино нужно смотреть с чистого листа. А чем заинтриговать зрителя? Ну хотя бы тем, тем, что снял фильм Александр Митта, что это довольно необычный взгляд на биографию известного художника, и артисты, хочется верить, играли неплохие.
Казимир Малевич, судя по мемуарам современников, был человеком неприятным…
Я бы не стал так говорить. Да и Анатолий Белый создал очень интересный и сложный характер.
Мне кажется, у вас с Шагалом есть нечто общее: вы тоже человек камерный, домашний, самоуглубленный…
Не согласен. Считаю, что я на Шагала нисколько не похож. Вообще. Не был он никаким домашним мальчиком! А «самоуглублен» каждый второй художник. Да что там, все отличные живописцы, режиссеры, артисты, драматурги страдают рефлексией. Углубляются во все, на что взгляд ни упадет. И о какой «домашности» Шагала может идти речь? Разве он был привязан к одному месту? Только посмотрите: из Витебска в ранней юности поехал учиться в Петербург, провел там два года, потом перебрался в Париж, там прожил четыре года, потом вернулся в Витебск, а когда произошла революция, и вовсе эмигрировал во Францию. Его кидало из стороны в сторону, он не мог найти себе места чуть ли не до конца своих дней.
Вам самому не было бы интересно снять исторический фильм?
Знаете, это тенденция в последнее время — снимать биографическое кино. Получается, я со своим Шагалом тоже попал в эту струю. Хотя я и правда люблю проживать в кино и на сцене жизнь реально существовавших персонажей.
По выставкам ходите?
Обожаю живопись фламандцев и итальянцев и при любом удобном случае иду в Эрмитаж, это удивительный музей. В Европу, в Лувр или Уффици, выбираюсь, к сожалению, редко — работы невпроворот. Но когда получается, путешествую обязательно. Вот сразу беру билет и еду.
Вам с вашей внешностью не навязывают амплуа героя-любовника?
Нет, не сказал бы. Не знаю, с чем это связано, но мне повезло не застрять в каком-то одном амплуа. Жаловаться на однообразие ролей не приходится — благодаря Богу и еще Алексею Октябриновичу (Балабанову — прим. ред.). Он выдал мне билет в серьезное кино, открыл двери, за это я ему очень благодарен.
Вы много играете в Театре Вахтангова: «Маскарад», «Мера за меру», «Анна Каренина»... Не трудно каждый день произносить со сцены одно и то же?
Нет, не трудно. Каждый день театр ставит перед тобой задачи, которые приходится решать. Театр — место со своими тайнами. Секрет его обаяния раскрыть невозможно, но это волнующее, удивительное место. Разговоры про смерть театра — ерунда. Он живет уже несколько тысяч лет, и ничто никогда его не убьет. Я хотел бы проводить на сцене больше времени, так что стараюсь совмещать съемки с театром. Пока удается.
Роль в театре, которую мечтаете получить?
- Хотелось бы играть Достоевского. Родиона Раскольникова, кого-то из братьев Карамазовых, Петрушу Верховенского или Ставрогина я бы с радостью сыграл. Шекспировские персонажи, чеховские... Я не против сыграть всех классических героев.
Действие «Морфия», «Груза-200», «Шагала – Малевича», в которых вы снимались, происходит на сломе эпох. Как вам кажется, подобное не происходит сейчас в реальности?
Нет, такого чувства у меня нет. Напротив, империя набирает обороты.
Первую роль в кино сыграл в скандальном «Грузе 200» (2008) Алексея Балабанова. Через год Балабанов снял его теперь уже в главной роли в «Морфии» и предрек начинающему артисту славу. Много играет в Театре Вахтангова. Женат на актрисе того же театра Марии Бердинских.
