Егор Кончаловский мечтал, чтобы «Антикиллер-2» получился лучше своего предшественника. Осуществилась ли мечта? Об этом мы узнаем 27 ноября, когда фильм выйдет на экраны Москвы.

– Егор, ваша фамилия много привилегий дает?

– Своим именем пользуюсь вот уже тридцать семь лет. Ну что поделаешь, если меня так зовут? А в корыстном смысле вообще ни именем, ни родственными связями никогда не пользуюсь. За восемь лет, которые я провел в Англии, просто отвык.

– Долгое время вы снимали только рекламные ролики. Скажите, это то же самое, что снимать большое кино?

– Режиссеру рекламного ролика нужно лишь хорошо осуществить идею, которую придумали креативные директора той или иной компании. Правда, чем меньше денег выделено на рекламу, тем больше свободы. Чем больше режиссеру дают денег, тем меньше свободы, тем больше его дело превращается в бизнес. Это нормально. Рекламный режиссер не должен стремиться к самовыражению, он обязан сделать микрофильм, который повысит продаваемость товара. Я себя не считаю хорошим рекламным режиссером, хотя целых шесть лет только рекламу и снимал. Появилось ощущение, что пора заняться большим кино, тем более что в рекламном мире очень много людей, с которыми мне не хочется общаться. Вот я и стал снимать большое кино.

– Вы так самонадеянны? Решили, что легко получится и большое кино?

– Я давно понял: чтобы оставаться молодым, надо постоянно испытывать страх. Не липкий страх и ужас, а специфический, когда ты, прыгая в новую область, боишься – получится ли? Появляется страх сделать что-то очень плохо. Первым я снял фильм «Затворник», который сегодня мне уже не нравится, потом был «Антикиллер», которого зритель принял на ура, и сериалы. Не думайте, что это шаг назад по отношению к кино. Нет, это просто другой формат. За телевидением обеспеченное будущее, это надо признавать и учитывать. Хотя, конечно, разница между сериалом и кино такая же, как между оперой и пантомимой. И то и другое вроде бы театр.

– Авторитеты для вас существуют?

– И отец, и Никита всегда были неоспоримыми авторитетами. Сейчас, когда я вырос, они стали «оспоримыми», но остались авторитетами. Редко слушаю советы, потому что это просто опасно. Посоветовали хорошее, у тебя получилось – вроде бы геройство делится пополам. Посоветовали плохое – тоже не сахар: что ж такой идиот, что глупостей наслушался? Я уже давно пожинаю и плохое, и хорошее, но свое.

– А сами советы даете? В семействе могут обсудить, к примеру, поздний брак дедушки или образ жизни собственного отца?

– От советов стараюсь воздерживаться. А что касается дедушки, то это же прекрасно, когда человек женится в столь почтенном возрасте. И женитьбы отца – это его личное дело. Тем более что образ жизни у него довольно завидный: пьет фруктовый чай, ест сырую рыбу. Мне до этого еще далеко. Другое дело, что сам бы не хотел жениться шесть или семь раз, как он.

– Не поэтому ли вы до сих пор официально не женаты?

– У меня есть жена. Официальная регистрация не имеет никакого смысла. Люба подарила мне дочку, мы настоящая семья. Что еще желать?

– Почему своей жене в первом «Антикиллере» отвели такую крошечную роль?

– Я ее вообще случайно вывел на площадку. Понял, что нужна героиня, которая подыграет Лису. Написал текст за десять минут и попросил Любу сыграть. В первом фильме история с Любиной героиней ничем не закончилась, девушка Лису понравилась, потом ее изнасиловали и все. А барышня хорошая, поэтому сюжетную линию стоило вести дальше. Но в «Антикиллере-2» на героине Любы женится Лис. Так что у нее одна из главных ролей.

– Как складываются ваши отношения с Любой на работе?

– С ней мне, естественно, труднее всего работать. Утром и ночью мы друг и подруга, а днем – режиссер и актриса. Ну это известное дело. С близкими людьми всегда сложно работать. Но Люба очень талантлива. Именно поэтому шесть лет назад я остановил на ней свой выбор. (Смеется.)

– А где вы познакомились?

– В клубе «Булгаков». Она была хорошей знакомой моей тогдашней подруги. По сути, я переметнулся.

– Люба – профессиональная актриса?

– Да, она окончила ВГИК, а недавно я попросил ее пойти учиться на психологический факультет МГУ. Правда, сейчас из-за дочки Люба забросила учебу. Но, думаю, попозже продолжит.

– Зачем вам жена-психолог?

– Это абстрактное образование, которое необходимо культурному человеку. Но я не заставляю ее учиться. Предложил, она сходила на несколько лекций в МГУ, ей понравилось, сказала, что согласна. А вообще Любу надо заставлять многие вещи делать. Недавно говорю: давай я тебе новую шубку куплю. Не хочет. Еще она не хочет новую машину. Хорошее качество, главное, редкое. (Смеется.) Было бы хуже, если бы было наоборот.

– Люба часто снимается в рекламе (помните джазовую пианистку и подружку-сплетницу, следящую за чужим мужем? Так это она, Люба! – Прим. авт.). Она интересуется вашим мнением по поводу своей работы?

– Нет, Люба делает то, что хочет делать. Часто ее новый ролик я первый раз вижу по телевизору. И потом у нас вообще разные взгляды на многие вещи. И на кино в частности. Я люблю боевики, она нет. Но если ей они не нравятся, это же не значит, что я не должен их снимать. Правда?

– И много у вас подобных противоречий во взглядах?

– Не много. Хотя мы и ссоримся часто, как положено в нормальной семье, и по знаку зодиака мы противоположности. Я Козерог, а Люба Водолей. Слушаем разную музыку, смотрим разные фильмы. Люба читает книжки, я нет. Ну не так, что вообще не читаю. Просто уже нет того «запоя», как в юности. Люблю книги по психологии, но только по прикладной. Когда-то зачитывался Энтони Робинсом. Есть такой американский психолог, который написал чудесную книжку «Разбуди в себе гиганта».

– Разбудили?

– Ну так, маленького гигантика. Воспользовался многими его советами.

– Егор, это правда, что вы хорошо со Сталлоне знакомы?

– Мы познакомились на съемках «Танго и Кэш». Отец снимал, я помогал. Со Сталлоне мы, конечно же, знакомы. У меня даже хранится ежедневник, им подаренный.

– Гордитесь этим фактом?

– А зачем им гордиться-то? Если бы я узнал, что Сталлоне гордится знакомством со мной, мне было бы приятно. Не более того.

– Можно ли назвать вас везунчиком, а вашу жизнь – «в шоколаде»?

– (Тьфу, тьфу). Да, Бог меня любит. Не знаю, сколько еще я буду иметь возможность гневить его, но пока он ко мне милостив. Хотя мне никто не помогал делать себя и карьеру. Просто мне скорее везет, чем не везет. Я неплохо живу, хотя предела количеству «шоколада» все-таки нет. Главное – я занимаюсь тем, чем хочу, и делаю только то, что желаю, и еще за это деньги получаю. Может быть, я чаще хотел бы менять машины и быстрее построить дачу, но не получается пока.

– Что бы вы еще хотели?

– Снимать, как Мэтью Кассовиц, три фильма в два года, а не два фильма в три года, как получается у меня. Он мой ровесник, а уже сейчас снимает фильм с бюджетом 50 млн. евро. Я тоже хочу!